— Нет уж, пусть Зиночку играет актриса, — засмеялся я. — А Краснопролетарского я представляю себе в качестве Александра Томина: такого, знаете, крепыша, весельчака, балагура, но при этом цепкого, умного сыщика…

— Персонаж из низов… Этакий рубаха-парень… Понятно. Согласен, эта роль ему тоже по плечу. Ну, а для Знаменского можно найти и другую кандидатуру. Думаю, на эту роль от артистов отбоя не будет, — пошёл навстречу Борис Яковлевич.

Я заметил, что и он, и Корн говорят о будущей картине как о свершившемся факте, словно постановку уже одобрили, поставили в план, набрали артистов и съёмочную группу, выделили финансы.

Неужели они настолько поверили в сценарий и зажглись им?

В кабинет без стука несколько развязно, даже не вошёл — ввалился смазливый молодой человек в идеально сидящем костюмчике, состоявшем из полосатого пиджака с налокотниками и тонких брючек-дудочек.

— Всех категорически приветствую! — заявил он, снимаю шляпу. — Яков Абрамович… Борис Яковлевич… Мне тут на ушко шепнули при входе, что меня ищут.

— Вот, товарищ Бодров, знакомьтесь — это гордость нашей кинофабрики: Ян Краснопролетарский! — представил мужчину Корн. — Мы действительно искали тебя, Ян. Дело в том, что у нас вроде как наклёвывается очень неплохой проект, как раз под тебя. И предлагает его товарищ Бодров. Он его сценарист.

— Бодров⁈ — удивился актёр, пожимая мне руку. — Кажется, я о вас что-то слышал… Скажите, а вы случайно не печатались в…

— Я ещё нигде не печатался, — усмехнулся я. — Сценарий — мой дебют. Надеюсь, но блин комом…

— Ого! Лихо вы начали, — засмеялся Ян.

От него разило как от флакона одеколона. Такое чувство, что Краснопролетарский в нём просто купался.

— И кого же мне предстоит играть?

— Сыщика… Нашего советского Ната Пинкертона.

— Боевик?

— Детектив. Очень закрученный. Но и стрельбы в нём тоже немало, — заверил я.

— Кстати, товарищ Бодров работает в уголовном розыске, и поэтому в фильме будет много реальных событий из практики настоящего работника угро. Так, Георгий Олегович? — спросил директор.

— Да. Конечно, я не стал переносить всё один к одному, но в целом и события и герои из жизни.

Во взгляде Краснопролетарского заиграли весёлые огоньки.

— Здорово! И вы, получается, их расследовали?

— Не в одиночку, конечно. Сыск — дело коллективное.

— Как и кино, — вставил свои пять копеек Лоренцо.

— Разумеется, — подтвердил я.

— И что — сценарий уже готов, и я могу с ним ознакомиться?

— Пока только черновой вариант, но если немного потерпишь — я принесу тебе окончательную версию, — сказал Лоренцо.

— Готов ждать до посинения! — заверил Краснопролетарский. — И вообще — ради хорошей роли я готов на всё…

Тут он внимательно посмотрел на меня и добавил:

— Кроме преступления, конечно…

— Мне, как служителю закона, приятно об этом слышать, — ухмыльнулся я.

Девочки-пишбарышни дело знали туго. После короткой «пулемётной» стрекотни за стенкой, Борис Яковлевич вернулся к нам с обещанными экземплярами, напечатанными на машинке.

— Другое дело! В таком виде читать будет удобнее, — произнёс он и раздал каждому по стопке страниц.

На первой титульной в графе сценарист красовалась и его фамилия. Я хмыкнул про себя, но ничего говорить не стал.