— Как в чём! У нас в планах на этот и будущий год стоит фильма «Беня Крик» по мотивам произведений Бабеля! Не просто рядовая фильма, наподобие американских боевичков, нет, это будет киноповесть в шести частях! Вы читали Бабеля?

— Нет, — признался слегка ошалевший от напора киношника Ахметджанов.

— Я читал, — сказал я.

Правда, случилось это довольно давно, и не могу сказать, что остался под большим впечатлением. Похоже, Исаак Бабель — просто не мой автор.

Корн ободряюще кивнул в мою сторону.

— Приятно иметь дело с интеллигентными сотрудниками угро.

Ахметжанов нахмурился.

— Некогда нам читать… Работы много.

Кинодеятель сделал вид, что не слышит его реплику.

— Так вот, как я и сказал — у нас запланирована фильма по его произведениям. Знаете, такой трагически-лирический рассказ о страшном прошлом. О том, как калечила судьбы людей прежняя власть, как царизм заставлял обычного человека встать на путь преступления… Это такая, если хотите, суровая правда жизни! И, если мы хотим показать эту самую правду, нужно сделать так, чтобы всё было снято максимально реалистично… — Выдав этот спич, он взял небольшую паузу, чтобы продолжить:

— Поскольку в фильме речь пойдёт о бандите, и отнюдь не рядовом налётчике, а вожаке целой шайки, мы бы хотели, чтобы нас консультировали специалисты из уголовного розыска.

— Раз ваше кино про бандитов, вам нужны консультанты немного иного толка, — хмыкнул я. — У нас как раз таких спецов полным полно по камерам сидит.

— Ценю ваш юмор… э…

Я показал удостоверение.

— … Григорий Олегович… Ну как — потрудитесь на благо советского кинематографа?

— Нет, — сказал Ахметджанов.

— Да, — перебил его я. — Давно хотел прикоснуться к прекрасному.

Корн обрадовался.

— Прекрасно, Григорий! Я могу вас звать так — без отчества?

— Да пожалуйста! Мы ж вроде как с вами теперь в одной лодке плывём!

Напарник дёрнул меня за руку.

— Гриша, ты чего?

— Всё нормально. Сам же слышал — Барышев обещал помочь товарищам, — шёпотом произнёс я.

— Мы же здесь по другому поводу! — зашипел он.

— Одно другому не мешает.

Я улыбнулся.

— Яков Абрамович, мой напарник прав: мы оказались тут по совсем иному, довольно деликатному вопросу, но, коли начальство дало вам твёрдую гарантию оказать всяческое содействие съёмкам картины… мы, то есть я, готовы пойти вам навстречу. Обязательно согласуем это с нашим руководством, — последнюю фразу я добавил больше для Ахметджанова.

Директор расцвёл.

— Прекрасно! Вы буквально спасли мне жизнь! Я уже было испугался, что мы сорвём план! Когда приступите к работе, Григорий?

— Да хоть сейчас!

— Но сначала вы должны ответить на мои вопросы! — сказал, как отрезал, напарник.

Глава 3

Дальнейший разговор я слушал вполуха. Яков Абрамович долго и нудно что-то объяснял моему коллеге, показывал какие-то ведомости и журналы, клялся и божился, что броневик стоит на месте, что использовался исключительно для нужд киногруппы и что сам Яков Абрамович готов показать его милиции хоть сейчас.

— А покажите! — тут же отреагировал Ахметджанов.

— Может, сначала чайку? — тут же предложил Корн.

Напарник собирался отказаться, но я его опередил.

— С удовольствием! Любое дело надо начинать с перекура! Или с чая. А если у вас ещё и кофе имеется… — мечтательно зажмурился я.

— Конечно, имеется! — оскорбился товарищ Корн.