Лебедев кивнул. В профкоме имеются любые путевки. А героям их выделяют в первую очередь.

Глава девятнадцатая

В Предгорье кипела невидимая постороннему глазу розыскная работа. Дом Петруни и его гараж были сфотографированы во всех ракурсах, контакты и связи пропускались сквозь фильтр тщательной проверки. Многие не представляли интереса и были отброшены, но в числе «гостей» оказались два налетчика, находившиеся во всесоюзном розыске, и активный фигурант розыскного дела «Дурман».

Налетчиков провели до вокзала и взяли в поезде за несколько сот километров от Котси. При них оказались пистолеты, граната, триста граммов гашиша и двадцать тысяч рублей. Показаний они, как и следовало ожидать, не давали, но прошлые грехи и отобранное при задержании позволяли надолго упрятать их за решетку, поэтому имелась перспектива, что им удастся все‑таки развязать языки.

Фигуранта «Дурмана» с тремя товарищами тоже собирались взять за пределами республики, но те заметили наблюдение и устроили бешеную гонку по трассе Баку — Тиходонск, мало приспособленной для обгонов на высоких скоростях. В конце концов черная «девятка» преследуемых столкнулась лоб в лоб с «КамАЗом» и, расплющенная, отлетела на обочину. В багажнике обнаружились двадцать килограммов маковой соломки, сухой опий и большое количество анаши. Водитель и оба пассажира погибли на месте, третий предусмотрительно пристегнулся ремнем на заднем сиденье и остался жив. Под магнитофонную запись он подробно рассказал о маршрутах сбыта наркотиков и сети перевалочных пунктов, одним из которых являлся дом Петруни.

После этого прокурор дал санкцию на прослушивание телефона Петруни и оперативную фиксацию действий разрабатываемых.

Беймураз Абдурахманович, проглядевший у себя под носом осиное гнездо, лез из кожи вон, чтобы оказаться причастным к успешной реализации дела и избежать «оргвыводов». Несколько раз он звонил в Тиходонск и слезно просил дать ему в руки любую, самую тонкую ниточку, ведущую в республику.

Но он явно преувеличивал возможности тиходонцев. Никакими новыми данными по РД «Трасса» они не располагали. Сергеев вплотную занимался нераскрытыми делами, которые по почерку могли бы быть привязаны к Учителю, а Попов безуспешно продолжал отрабатывать уволенных и действующих работников милиции. Несколько раз ему казалось, что фоторобот «трассовика» напоминает какого‑то человека, он часами сидел над квадратиком фотобумаги, и узнавание пошевеливалось где‑то в подсознании, но наружу не прорывалось, оставляя смутное ощущение неудовлетворенности и беспокойства.

Выбирая свободные минуты, Сергеев и Попов продолжали готовить освобождение Лунина. Собственно, основную роль здесь играл Сергеев, а Валера ассистировал, то веря в успех задуманного, то в очередной раз приходя к мысли, что вовлечен в обреченную на провал авантюру. Но как бы то ни было, слово он дал и отступать не собирался.

— Надо готовить обоих — и Алексеевича и врача, — сказал Сергеев во время очередного обсуждения операции. — Лучше заранее перестраховаться. А то вдруг влезут в последнюю минуту?

Вовлечь в душевный разговор за бутылкой водки Ромова не составило труда, хотя Попов испытал укол совести: старик был крайне недоверчив и осмотрителен к чужим, а их считал своими, и получалось, что они злоупотребляют доверием.

— Нет порядка, — сказал Сергеев, когда одна бутылка была уже закончена, а вторую только откупорили.

— Милиционеры мимо пьяного идут — рожи отворачивают, гаишники только водителей норовят прищучить, а что там на тротуаре творится — их не касается.