— Что?!

Илья посмотрел на родную сестру как на опасную сумасшедшую. Опомнился и угрюмо кивнул.

— Ты права. Всё лучше, чем…

Он не договорил и осторожно приоткрыл дверь в учительскую. Рита побледнела и застыла рядом.

Вначале Романовым показалось, что в помещении пусто. Обрадованный Илья решил было, что всё обошлось. Но пол под его ногами предательски скрипнул, и над самым дальним столом поднялась всклоченная, тщательно перебинтованная голова.

Илья непроизвольно попятился: пара хорошо знакомых глаз укоризненно уставилась на него.

Оказывается, в учительской ждал учитель физкультуры — он вёл занятия в младших классах — Иван Романович. Или, как обычно называли его ребята, Ванечка. Но в каком виде!

— Ч-что …что случилось? — жалко пролепетал Илья.

В его воображении уже мелькали жуткие в своей реалистичности сцены избиения рыжим пришельцем несчастного преподавателя и последующие объяснения с педсоветом и разъярёнными родителями. Видения оказались настолько яркими, что потрясённый Илья крепко зажмурился и помотал головой.

— И ты спрашиваешь? — с горькой укоризной пробормотал Ванечка и осторожно поправил марлевую повязку на голове.

— Т-тайка вас избила, д-да? — громко всхлипнула за спиной онемевшего брата бледная до синевы Рита.

— ??

Голубые Ванечкины глаза стали огромными как блюдца, и он совсем по-детски открыл рот. Учитель физкультуры на время даже забыл, зачем вызвал Романовых в учительскую, настолько его поразили Ритины слова.

— Не Тайка? — Илья мгновенно оживился. Промакнул измятым носовым платком повлажневший лоб и прикрыл дверь. В спину ему чуть бодрее ткнулась сестра.

— Если не Тайка, — Ритин нос осторожно высунулся из-за плеча брата, — то тогда зачем вы нас вызвали?

— Да, зачем? — примитивно поддакнул Илья.

Ванечка проморгался и наконец закрыл рот. Снова поправил повязку на голове и ошарашенно пробормотал:

— Ну, вы, Романовы, даёте! Надо же придумать, — и он покрутил головой, — Тайка меня избила! Впрочем…

— Что «впрочем»? — насторожился Илья.

— Это, — и учитель выразительно коснулся бинтов, — её заслуга. Поэтому проходите и садитесь!

* * *

— Значит, я постараюсь коротко.

Ванечка немного походил по учительской. Убрал со стола на тумбочку какие-то бумаги и уселся на край.

Рита вцепилась в руку брата, ей снова стало страшно. Она больно закусила нижнюю губу и приготовилась слушать.

— Для начала о том, что произошло сегодня…

Старшие Романовы переглянулись. Илья стиснул зубы и машинально взлохматил светлые жёсткие волосы на затылке. Дурная привычка, что поделаешь.

Рита побледнела сильнее. Она в панике таращилась на грязный, местами порванный костюм учителя, а потом плачуще пролепетала:

— А что, это не всё?!

Илья крякнул. Ему в голову пришла та же мысль. В самом деле: разбитая голова — иначе к чему бинты? — и испорченный учительский костюм — вполне достаточно для одного дня.

Ванечка криво усмехнулся:

— Видишь ли, я бы о вчерашнем умолчал, но… — И вдруг раздражённо воскликнул: — Не перебивай меня!

Рита пискнула и прикрыла рот дрожащими пальцами. Илья успокаивающе похлопал её по плечу и шепнул на ухо:

— Давай без истерики.

Ванечка немного помолчал, потом чему-то улыбнулся.

— В рассказах Тайкиных одноклассников это происходило так. Э-э… после четвёртого урока Петька Степаненко с Колькой Гореловым торчали у окна и азартно спорили — не смейтесь только! — прыгнет ли Джеки Чан с третьего этажа на асфальт или ему слабо.