— Нет, мы не за тем приехали, — холодно отчеканил отец.

— Ошибся значит, — проскрипел старик, нехорошо посмотрел на меня, но почему-то дальше не стал расспрашивать о целях нашего визита, а резко сменил тему: — Знаете откуда взялось проклятие ромалов?

И я, и отец прекрасно знали эту легенду, но старика останавливать никто не стал, к тому же, судя по ему поблескивающему взгляду, рассказать ему очень хотелось, поэтому он начал дребезжащим голосом:

— Это случилось давным-давно: ойра тогда еще была настолько дивным явлением, что он ней мало кто знал, а родовых чар не было и в помине. Сильные чародеи рождались повсеместно, как темные, так и светлые. Тогда в мире еще царило равновесие.

Последняя фраза резанула меня по ушам. Видимо, все темные считают, что чародейские семьи сломали какое-то призрачное равновесие, не позволив им спокойно творить свои чудовищные обряды. И откуда они только берут эту ересь про равновесие?

Тем временем колдун продолжал говорить: размеренно, с расстановкой и интонацией, и этот рассказ ему явно доставлял немалое удовольствие, как будто бы он хранил эту историю всю жизнь, и вот ему наконец выдался случай ее кому-то поведать:

— Произошло это одном маленьком княжестве, здесь, на востоке. Маленькое селение у реки, промышляли рыболовством, животину разводили, поля сеяли — все при работе. Жил в том селении трудолюбивый и беззлобный мужичок со своей женой и сынишкой десяти лет отроду. Главной гордостью мужичка была его отара овец. Лучшая шерсть в княжестве, самая мягкая и шелковистая, даже портные княжеской семьи покупали у него и шерсть, и руно. Но как-то у того селения остановился табор ромал.

Колдун отворил дверь в дом, жестом пропуская нас вперед. Отец вошёл первым, а когда входил я, колдун резко подался вперед, принявшись торопливо меня обнюхивать. Первое желание было, врезать ему промеж глаз, но я остановил себя. Колдуны для работы используют все имеющиеся органы чувств.

— Так вот, — колдун резко отпрянул, выпрямился, и как ни в чем не бывало продолжил: — значиться, повадились ромалы у этого мужичка овец воровать. А отару эту сынишка их пас. Но ромалы, всякий знает их брата, придут собак задобрят, глаза мальчонке заморочат, он все думает, на пастбище никого постороннего нет. А сами ромалы тем временем овцу уводят. Ни мужичку, ни его жене это конечно не понравилось, когда они на вечер не досчитались пары овец. Жена сразу смекнула, кто виноват в пропаже и отправила мужа с ними разобраться. Мужичок поехал ругаться, но старейшина ромал вину, конечно же, не признал. Сказал, что никаких овец они не крали, и что скорее всего их похитили волк, которого как раз накануне видели в лесу. Мужичок вернулся домой ни с чем, а на следующий день все повторилось. Мальчонка вернулся с отарой и снова не досчитались двух овец. И тогда мать, которая к слову была ведьмой, сделала для сына амулет. Непростой амулет, сложный, такой, что защищает от морока, чтобы ромалы не смогли сынишку больше заморочить.

Колдун задумчиво закивал головой, на какое-то время замолчав. Я обратил внимание, что он добавляет в эту историю подробности, которые отличаются от той легенды, которую я знал. И то ли колдун сочинял на ходу, чтобы добавить в историю красок, то ли и вправду знал больше других.

— Так вот, значится, малец как обычно выгнал отару, но уже с маменькиным амулетом, и когда ромалы снова пришли и попробовали навести морок у них ничего не вышло. Тогда они решили обмануть мальца и один из парней ромалов надел волчью шкуру, выскочил из леса, схватил овцу…

— Малец этот, видимо, совсем дурачком был, раз волка не смог от ряженого ромала отличить, — раздражённо перебил его отец.