Брунетти отсоединил магнитофон и вернулся в гостиную. Синьора Митри по‑прежнему сидела, закрыв глаза рукой, но, услышав его шаги, подняла голову.

Он поставил аппарат на стол перед ней.

– Это тот самый магнитофон, синьора? – спросил он. – Она кивнула. – Могу я послушать, что на нем записано?

Однажды он видел по телевизору программу, в которой показывали, как змеи гипнотизируют свою добычу. Он вспомнил об этом, увидев, как она двигает головой взад и вперед, следя за каждым его движением, когда он наклонялся над магнитофоном, и испытал неприятное чувство.

Она дала согласие, не отрывая от него глаз, тогда он нажал кнопку обратной перемотки. Когда раздался щелчок, свидетельствующий о том, что пленка вернулась к началу, Брунетти включил магнитофон.

Они вместе стали слушать: голоса наполнили комнату, в том числе тот, что принадлежал мертвецу. Митри разговаривал со старым школьным приятелем, назначил дату совместного ужина; синьора Митри заказывала новые шторы; синьор Митри звонил какой‑то женщине и сказал ей, что с нетерпением ждет встречи. При этих словах синьора Митри стыдливо отвернулась, и из глаз снова полились слезы.

Затем последовало еще несколько подобных разговоров, обыденных и не связанных между собой. Теперь, когда Митри упокоился в объятиях смерти, свидетельства его похоти казались нелепыми, неестественными. Вдруг раздался голос Буонавентуры, он спрашивал у Митри, не найдется ли у него времени просмотреть вечером кое‑какие бумаги. Митри согласился, и Буонавентура сказал, что заедет к нему около девяти или пошлет с документами одного из водителей. А дальше на пленке был записан разговор, на существование которого Брунетти так сильно надеялся. Телефон зазвонил дважды, Буонавентура снял трубку, произнес нервно:

– Si?

И в комнате раздался голос еще одного мертвеца.

– Это я. Все кончено.

– Ты уверен?

– Да. Я все еще здесь.

Вслед за тем наступила пауза: Буонавентура был явно шокирован такой неосторожностью.

– Убирайся оттуда. Немедленно.

– Когда мы сможем встретиться?

– Завтра. В моем кабинете. Я отдам тебе остальное.

И трубку положили.

Следующая запись: какой‑то мужчина дрожащим голосом вызывал полицию. Брунетти потянулся к магнитофону и нажал на «стоп». Он посмотрел на синьору Митри: краска сошла с ее лица, слезы высохли.

– Это ваш брат?

Словно разом лишившись сил, она смогла только чуть наклонить в ответ голову, глядя на него широко раскрытыми глазами.

Брунетти встал, взял со стола магнитофон и положил его в карман.

– У меня нет слов, чтобы выразить, как я сочувствую вашему горю, синьора, – проговорил он.

28

Он шел домой, и маленький магнитофон в кармане казался ему тяжелее любого орудия убийства. Он тянул Брунетти вниз, к земле, записанные на нем разговоры мучили сознание комиссара. Как легко Буонавентура подготовил убийство: всего лишь телефонный звонок, сообщение о том, что водитель заедет и передаст жертве бумаги. Митри, ни о чем не подозревая, впустил убийцу в дом, вероятно, забрал у него документы и отвернулся, чтобы положить их на стол. Палмьери накинул ему на шею смертоносный провод и туго затянул.

У человека, столь сильного и опытного в подобных делах, как Палмьери, это заняло, вероятно, не больше секунды, а затем потребовалась еще минута или даже меньше, чтобы соединить концы и держать их, пока Митри не задохнется. Следы кожи под ногтями Митри доказывали, что он пытался сопротивляться, но все было напрасно. Все было предопределено с того самого момента, как Буонавентура позвонил и предложил доставить документы, с того мгновения, неизвестно когда и по какой причине наступившего, в которое Буонавентура решил избавиться от человека, угрожавшего его фабрике и его грязным делишкам.