Макнуть лезвие в склянку с ядом шершня, и сидеть, выжидать. Когда Рысь вдруг засмеялся, старательно делая вид, что ему на всех нас просто наплевать, я в один миг оказался рядом.

— Ты чего делаешь, зверье пустое?! — прорычал он, когда я оттянул ему нагрудник у живота, чтобы просунуть лезвие ближе к ребрам, — АУ!!!

Рысь задергался, ничего не понимая, ведь неизвестность всегда страшит больше.

— Держите, — скомандовал я, и Губа с Зунгой перехватили связанного за плечи.

Я уколол его, заведя лезвие чуть ли не на сантиметр. Аккуратно провел по краям раны кончиком, чтобы как можно больше яда попало.

— Какого нуля ты творишь, дерьмо нулячье? — пленник вытаращил глаза, а потом захохотал, — Бездна не бросает своих детей! Ты… Сейчас вы победили, но потом мы с вами встанем плечом к плечу… Вместе!

Зверя начало пошатывать, Губа с Зунгой отпустили его, и он устало откинулся к углу. На его лице застыла маска умиротворения:

— Я готов, мать моя Бездна, — громко крикнул Рысь, да так, что вздрогнули сидящие за столом Бобры.

Спрятав за пазуху бутылек с ядом, я поймал жадный взгляд Губы. Тот и так не сводил диковатых глаз с жены старейшины, и теперь его глаза бегали по замкнутому кругу — красивое личико, выпивка на столе, мой нагрудник с ценным содержимым.

Я чуть нахмурил брови, и покачал головой. Мне еще тут в поселке у Бобров не хватало, чтобы Губа попытался показать мужскую силу.

Десятник обиженно надул губы и буркнул:

— Да я что, на крайний случай. Если надо узнать ценную информацию.

К счастью, никто особо ничего не понял. Все присутствующие не сводили глаз с Рыси, который тяжело хрипел, закатив глаза. Так продолжалось пару минут, но Бездна что-то не спешила забирать свое заблудшее чадо.

Я усмехнулся — магия магией, но на их месте я бы, как Безликие, пользовался капсулами с ядом. Все же надежнее будет. А то вдруг всякие Белые Волки, распознавшие секрет яда шершня, помешают метке сделать свое дело?

— Что, не получается? — участливо спросил я мучающегося зверя.

Рысь скосил глаза, расширенными зрачками рассматривая меня. Он уже сообразил, что смерть его не настигнет.

— Что ты сделал, шавка белая?

— Показал тебе, что легко повелеваю Бездной, — весело ответил я, потом кивнул помощникам.

Они по моей команде подняли пленника и посадили за стол. Колючая веревка впилась ему в кожу на плечах, и беднягу шатало сколько не от яда, столько от действия чар.

— Что ты там сказал про Зеленого приора?

Рысь ответил не сразу, потом прохрипел:

— Он тоже теперь с нами. Все приоры с нами! Бездна победила, и вы все, кто встанет у нее…

Хлоп!

Звонкой пощечиной я осадил его пламенную речь. Ненавидящие глаза уставились на меня, и я спокойно сказал:

— Если она победила, зачем это все? Хитрости такие, переодетые отряды…

Рысь молчал, а я продолжал:

— В землях Серых Волков поимели твою Бездну…

— Как ты смеешь?! — прошипел Рысь от такого обращения.

Тут Губа вставил слово:

— Мужская сила! Если Волк поимел, значит, поимел, — говорил он очень серьезно, будто знал, о чем речь.

И вот эти-то слова произвели на Рысь гораздо большее впечатление, чем все мои доводы. Речь десятника, подчеркнутая его безумным взглядом, бросила мне в голову шальную мысль:

— Ты просто так не сдохнешь, Рысь. Хозяйка, есть у тебя красивые платья?

— Конечно, — кивнула Бобриха, сидящая рядом с мужем.

Я склонился чуть к зверице и шепотом попросил ее встать за спиной пленного у стены.