Расспросив жителей, Харт выяснил, что Туркха жил в фактории чуть ли не всегда. Не нашлось никого, кто вспомнил бы, когда построили «У Мрачного…». Даже старики отвечали, что Туркха тут был всегда. То есть, вплоть до времен Альбины Тарлиза и…

— Кенора Сутра.

— Это было… восемьдесят четыре круга назад, — посчитала Ила. — А первый раз Альбина приплыла на Дикий восемьдесят восемь кругов назад. Сколько тогда ему самому? Савойя сказал, что он выглядит на сорок или на пятьдесят.

— Может, он из Дзана? — предложила Луиза. — Там многие долго живут.

— Тогда скорее из Сайнесса.

Если у тебя достаточно ойра, и ты живешь в Лайте, то долгая жизнь обеспечена. Катастр Большого Лечения излечивает любой недуг, если он не связан с эффектами от заклятий или облучением остаточной магией. Леоне Сераноре исполнилось девяноста два, и она совсем не выглядела старой.

Только это в Лайте. В том же Дзане большинство не доживало и до восьмидесяти, а в Крессе или Свободных Домах до шестидесяти…

— Если раз в полгода накладывать на себя Большое Лечение, будешь молодым и здоровым, — сказала Диана. — Возможно, он так и делает.

— Или его заколдовал Мертвый Король, и потому он не стареет, — повела глазами Луиза. — Или он сам Мертвый Король.

— Альбина Тарлиза…

— Помню я! Но откуда нам знать? Может, она ему все волосы внутрь головы вбила, он потерял память, а только сейчас все вспомнил.

— Мертвый Король не смог бы прожить столько кругов, — напомнила Ила.

— А… ну да, забыла, — протянула Луиза. — Но стать им сейчас ведь мог бы.

— И напасть на свою теплую?

— Зато на него никто не подумает.

— Много догадок, — заметила Диана.

Верно. И лучший способ что-то выяснить — поговорить с ними обоими, с Кирилом и с Бандаром. Наложить Ветерок. Или использовать Глаз Жуда. У Терикана должен быть…

— Вряд ли, — усомнилась Диана. — Внутренников скорее учат Красному Слову.

— Но!..

— Да, это жестоко, но Красное Слово — это заклятие. Сложное, но ничего кроме мануса не требует, а Глаз Жуда — граунд, дорогой, редкий и сложный в использовании. Выбор очевиден.

Ила хотела возмутиться, но вовремя поняла, что Диана тут не причем. Красное Слово было просто ужасным, чудовищным заклятием, которое уничтожало саму суть человека. Да, в течение двух-трех шаров до этого он говорил только правду, но после становился хуже, чем сломанным. Когда номме Гротрази рассказал об этом заклятии, Ила отказалась его учить, за что он заставил ее целый день перебирать магоэлементы в коробке…

— Вонючка! — крикнул Келин. — Вонючка, вонючка!

— Именно, — согласилась с ребенком Луиза.

Странно, но Ила не так уж сильно тогда обиделась на учителя. Стоило немного пострадать, чтобы отказаться от чего-то настолько неправильного.

— Когда стану главой Дома, прикажу всем внутренникам раздать Глаза Жуда, — решила Ила.

— Правильно, — поддержала Диана. А после добавила. — В совете фактории должен быть катастр.

Ила кивнула. Глаз Жуда, если потребуется, они найдут. Она сомневалась не в этом, а в том, что его стоит использовать. Вдруг, окажется, что они ничего не знают? Или, что еще хуже, выяснится, что какие-то преступления они совершали, но с появлением поднятых это не связано. Когда-то Венсан Обуга — друг бабушки и держатель законов Сайнесса, объяснил ей, что если бы у него была форма, в которой сами бы появлялись имена людей, нарушивших закон, он бы почти никогда ей не пользовался.