Николай Гоголь. Мертвые души
Рекомендуем читать краткое содержание Мертвые души.
ТОМ ПЕРВЫЙ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая
рессорная небольшая бричка, в какой ездят холостяки: отставные
подполковники, штабс-капитаны, помещики, имеющие около сотни душ крестьян, -
словом, все те, которых называют господами средней руки. В бричке сидел
господин, не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни
слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком
молод. Въезд его не произвел в городе совершенно никакого шума и не был
сопровожден ничем особенным; только два русские мужика, стоявшие у дверей
кабака против гостиницы, сделали кое-какие замечания, относившиеся, впрочем,
более к экипажу, чем к сидевшему в нем. "Вишь ты, - сказал один другому, -
вон какое колесо! что ты думаешь, доедет то колесо, если б случилось, в
Москву или не доедет?" - "Доедет", - отвечал другой. "А в Казань-то, я
думаю, не доедет?" - "В Казань не доедет", - отвечал другой. Этим разговор и
кончился Да еще, когда бричка подъехала к гостинице, встретился молодой
человек в белых канифасовых панталонах, весьма узких и коротких, во фраке с
покушеньями на моду, из-под которого видна была манишка, застегнутая
тульскою булавкою с бронзовым пистолетом. Молодой человек оборотился назад,
посмотрел экипаж, придержал рукою картуз, чуть не слетевший от ветра, и
пошел своей дорогой.
Когда экипаж въехал на двор, господин был встречен трактирным слугою,
или половым, как их называют в русских трактирах, живым и вертлявым до такой
степени, что даже нельзя было рассмотреть, какое у него было лицо. Он
выбежал проворно, с салфеткой в руке, - весь длинный и в длинном
демикотонном сюртуке со спинкою чуть не на самом затылке, встряхнул волосами
и повел проворно господина вверх по всей деревянной галерее показывать
ниспосланный ему богом покой. Покой был известного рода, ибо гостиница была
тоже известного рода, то есть именно такая, как бывают гостиницы в
губернских городах, где за два рубля в сутки проезжающие получают покойную
комнату с тараканами, выглядывающими, как чернослив, из всех углов, и дверью
в соседнее помещение, всегда заставленною комодом, где устроивается сосед,
молчаливый и спокойный человек, но чрезвычайно любопытный, интересующийся
знать о всех подробностях проезжающего. Наружный фасад гостиницы отвечал ее
внутренности: она была очень длинна, в два этажа; нижний не был выщекатурен
и оставался в темно-красных кирпичиках, еще более потемневших от лихих
погодных перемен и грязноватых уже самих по себе; верхний был выкрашен
вечною желтою краскою; внизу были лавочки с хомутами, веревками и баранками.
В угольной из этих лавочек, или, лучше, в окне, помещался сбитенщик с
самоваром из красной меди и лицом так же красным, как самовар, так что
издали можно бы подумать, что на окне стояло два самовара, если б один
самовар не был с черною как смоль бородою.
|
