С трупом самой виновницы вчерашнего побоища, Восьмой Тетушки, поначалу тоже особых сложностей не предвиделось: перерезанное горло говорило само за себя. Да и свидетели оказались практически единодушны в своих показаниях - прозорливый Бао заранее позаботился об их опросе и сборе вещественных улик. Заодно он успел послать одного из сыщиков допросить красильщика Мао и его многочисленную родню, а также родню самой Восьмой Тетушки, ежели таковая (родня, а не Тетушка!) сыщется. Еще до прихода придворного распорядителя судья чувствовал, что не миновать ему этого дела, а подобные предчувствия редко обманывали; потому и побеспокоился о немедленном начале следствия. Ибо, как известно, вести следствие лучше по горячим следам, а не уже, когда все улики успели растащить, свидетели подевались неизвестно куда, а у тех, кто остался, отшибло память.

    Конечно, надо будет приказать лекарям городской управы произвести вскрытие и другие необходимые исследования, которые покажут, не находилась ли почтенная мать семейства под воздействием какого-нибудь дурманящего зелья. Только это вряд ли: судья долго смотрел на умиротворенное лицо покойной, на котором застыло такое выражение, словно Восьмая Тетушка умерла с сознанием честно выполненного долга, и с сомнением покачал головой. Какое невероятное зелье могло превратить тишайшую женушку красильщика Мао в мастера воинских искусств, сумевшего уложить половину стражи принца Чжоу?! И потом, добро б она Чжоу-вана убила (добро - это так, к слову), а то нате, подвиг - сломала хребет любимой собачке любимой наложницы и радостно перерезала себе гордо!

    Из-за собачки она, что ли, столько народу к предкам отправила?!

    Ну не понравилась ей чем-то собачка - кинь издалека камнем...

    Судья Бао не любил подобных дел. Он раскрывал их, как и все остальные, но не любил. Если с обычными убийствами, кражами, ограблениями и подлогами с самого начала было ясно, где и кого искать, то в делах такого сорта никогда нельзя знать заранее: что выплывет на сей раз, кому ты наступишь на мозоль, и кому в итоге придется хуже - преступнику или излишне ретивому выездному следователю?

    Разумеется, во время освидетельствования трупа Восьмой Тетушки выяснилось и было записано, что умерла злоумышленница в результате перерезания горла, совершенного ею же; а также что при жизни никакими специальными воинскими упражнениями, кроме стирки и тому подобных домашних работ, жена красильщика Мао не занималась. Это подтверждалось показаниями опасавшейся пыток и потому разговорчивой родни, твердившей в один голос, что о кулачном бое Восьмая Тетушка имела весьма смутное понятие, если не считать периодических поколачиваний пьяного муженька. Опять же - сорок с лишним лет тихой, незаметной жизни, у всех на виду: муж, дети, работа по дому, пересуды с соседками...

    Нет, не могла такая женщина - даже ради самой отвратительной на свете собачки! - за несколько минут уложить около двух десятков отборных стражников из личной охраны Чжоу-вана, включая телохранителей и тайвэя!

    И тем не менее факт налицо.

    Судья Бао еще некоторое время постоял над телом умершей и собрался было уходить, когда взгляд его случайно скользнул по лежавшей ладонью вверх руке покойной. На предплечье уже начали проступать синеватые трупные пятна, и в этом не было ничего удивительного, но форма этих пятен казалась какой-то странной, что-то напоминала судье, что-то очень знакомое...

    Судья Бао нагнулся, вглядываясь повнимательнее, - и вдруг резко схватил вторую холодную руку покойной, переворачивая и ее ладонью вверх.

    Так и есть!

    Сомнений больше не было.