Сэр Джордж воскликнул:

— Но откуда же, черт возьми, преступник мог знать, что Бендер не выпьет глоток для успокоения раньше, чем он войдет в эту комнату? И каким образом фляжка украдена после смерти? А также записная книжка?

— Мисс Изабелла Бриксам нам это объяснит, — спокойно ответил Г.М. — Пойдемте наверх и послушаем, что она нам скажет! Идите все и не пугайтесь: видите, нет больше ничего ни страшного, ни странного, ни опасного в этой, назовем ее так, проклятой комнате: призраки, созданные вашей фантазией, исчезли. Разве вы не радуетесь такой развязке?

Джудит Бриксам удалилась, кусая губы. Она была очень бледна, только на скулах у нее выступили два больших красных пятна. Равель не отрываясь смотрел на стол, а лицо Керстерса было лишено всяких эмоций, как и лицо Г.М.

Не произнося ни слова, все двинулись за Местерсом. Терлен понимал, что предстоит что-то ужасное. Пройдя через холл и поднявшись по ступенькам, покрытым толстым ковром, они услышали чей-то голос. Это был тихий голос доктора Целлама, и он прозвучал тем более странно, что нельзя было разобрать ни одного слова. Г.М. сделал всем знак молчать, и они бесшумно пошли по красному ковру. От нескольких произнесенных кем-то слов Терлен вздрогнул, а Джудит чуть не вскрикнула, но Местерс вовремя зажал ей рот своей рукой. Прежде чем Терлен успел вымолвить слово протеста, он оказался перед будуаром Изабеллы Бриксам. Все остановились, точно окаменевшие.

Терлен чувствовал, что он никогда не забудет это зрелище.

Изабелла сидела в большом кресле перед камином, спиной к двери; из-за кресла виднелась ее седая голова. Огонь, пылавший в камине, освещал комнату, а прикрытая лампа стояла на столе в углу будуара. В полумраке, лицом к Изабелле, стоял доктор Целлам и блестящими глазами пристально смотрел на старую мисс.

— Мое самое большое желание — это пощадить вас, мисс Бриксам, — говорил он ей, — Отвечайте мне кратко. Вы сказали сегодня днем полиции, что видели, как ваш племянник Аллан спускался по лестнице со шприцем для инъекций в руках?

— Да, я так сказала. — Голос у нее был приглушенный, а голова совершенно неподвижна.

— Правда ли это, мисс Бриксам?

— Требовалось, чтобы я так сказала.

— Требовалось, чтобы вы так сказали? Значит, на гамом деле вы не видели своего племянника спускающимся по лестнице?

— Нет.

— И вы не нашли в ящике лорда Ментлинга предметы, которые вы описали?

— Нет.

Бой стенных часов испугал Терлена. Тут он заметил, что доктор Целлам, пользуясь своим профессиональным искусством, гипнотизирует Изабеллу.

— Я расскажу вам, мисс Бриксам, что произошло, и вы мне скажете, правильно ли я угадал. Вас принудили говорить. Вы до деталей выучили вымышленный рассказ и должны были точно его повторить. Вам внушали, чтобы вы рассказали это полицейским в пять часов дня, и вы не могли этому противодействовать. Кто вам это внушил? Скажите мне!

— Конечно, это…

Кто-то бросился к ней во мраке со стороны двери. Две пощечины угодили Изабелле в лицо, и она с криком вскочила.

— Скорее, Местерс! — крикнул Г.М. — Сюда!

Раньше, чем Местерс успел подскочить, человек вывернулся из объятий Г.М. и отбежал к окну. На фоне портьеры псе ясно увидели его лицо: это был Юджин Арнольд. Он стоял у окна с вытянутыми вперед руками и смотрел в упор на Изабеллу властным, настойчивым взглядом своих выразительных серых глаз, горевших каким-то стальным блеском. Затем он перевал взгляд на приближавшихся к нему Г.М. и Местерса.

— Не подходите никто! Не мешайте мне, — сказал он твердым голосом.

В этих глазах, протянутых руках и в голосе была такая сила убеждения, что Местерс остановился на полдороге и замер.