До последней минуты он надеялся, что перед отъездом сможет повидаться с Чарльзом Грэем, старым своим другом, который в апреле стал виконтом Ховиком и тогда же был назначен первым лордом адмиралтейства. Но Чарльз прислал записку, что будет занят все утро на заседании кабинета министров. Поэтому лорд Равенскар отправился в Равен-Хаус гораздо раньше, чем планировал.

На прошлой неделе он купил отличную пару лошадей. Они были черные как смоль, с белыми звездочками на лбу, сильные, стройные, резвые. Все мужчины на улицах оборачивались и провожали взглядами эту необычную и приметную упряжку. А женщины не отрывали взглядов от красивого молодого человека, который мастерски правил ею.

Лорд Равенскар не замечал устремленных на него завистливых или восхищенных взглядов и погонял быстрее, чем обычно, словно торопился как можно скорее добраться до цели.

В самом деле, ему хотелось безотлагательно разобраться со всеми проблемами. Он слишком долго откладывал их решение на потом, но дальше так продолжаться не могло!

После жаркого и душного Лондона деревенская прохлада казалась блаженством. Надо бы почаще приезжать в родовое поместье, подумал лорд Равенскар, осенью здесь можно поохотиться с друзьями. Интересно, какова будет моя жена в роли хозяйки?

Эта мысль немного поумерила его разыгравшееся воображение, и он решил не строить никаких планов и не принимать решений, пока не увидит Ромару и не уладит с ней все вопросы.

Около полудня он добрался до Равен-Хауса. Здесь было красиво как никогда. В пышном саду бушевало разноцветье красок: нежный изумруд травы, бархатистая зелень шелестящей листвы деревьев и торжественно-сияющие заросли роз, которые так любила его матушка. Она была очень привязана к этому дому и многое делала, чтобы украсить жизнь в нем, сделать его уютным и удобным. Но пока она была жива, он этого даже не осознавал. После ее смерти Равен-Хаус опустел. Лорд Равенскар не мог жить там один, поэтому он и перебрался в лондонский дом на Керзон-стрит.

Он вошел в холл, немного волнуясь. Навстречу к нему спешил мажордом, рассыпаясь в извинениях, что не встретил хозяина у порога.

— Я приехал немного раньше, чем ожидал. Где ее светлость?

— По-моему, она в голубой гостиной, милорд. Мне сходить посмотреть?

— Нет, я сам, — резко ответил лорд Равенскар.

Он решительной поступью прошел через холл и открыл дверь в голубую гостиную. Это была любимая комната его матери, из окон ее открывайся чудесный вид на цветник.

Сначала ему показалось, что в гостиной никого нет, но потом он увидел стройную женщину в белом платье. Она стояла у окна, спиной к двери, а на руках держала ребенка. Должно быть, это Кэрил, подумал он, ведь ее теперь тоже называют «ее светлость».

Он подошел к женщине и уже открыл было рот, чтобы поприветствовать ее, когда она, услышав его шаги, обернулась.

Удивительно, но этого лица лорд Равенскар никогда раньше не видел! Он быстро обежал взглядом нежный овал, четкий подбородок, большие выразительные глаза, прямой маленький нос. Он даже удивился, кто эта прекрасная незнакомка и что она делает в его доме? Но тут в глазах ее вспыхнул огонек, на алых, красиво очерченных губках заиграла улыбка, и он понял, что перед ним стоит его жена!

— Милорд! — воскликнула Ромара. — Мы не ждали вас так рано! Мистер Эркрайт сказал, что вы будете заняты с вашими политическими друзьями.

— Никому я не понадобился, поэтому освободился рано, — автоматически проговорил лорд Равенскар, не в силах оторвать взгляд от Ромары. Конечно, золотоволосая и голубоглазая Кэрил была прехорошенькой молодой женщиной, но красота ее старшей сестры была более выразительной, необычной, какой-то неземной и производила более глубокое впечатление.