Не почувствовав человека, совсем рядом на поляну вышло стадо лесных свиней и принялось кормиться желудями. Афра не выдержал, стал все громче сопеть, хотя Юка закрывала ему нос. Свиньи насторожились и убежали в сторону устья реки. Заухала сова, и Юке показалось, что прошло очень много времени – так много, что и жизнь миновала.

Вдруг сердце ее учащенно забилось: она заметила очень близко какую-то тень, хотела что-то сказать, но Афра молча, молчали Акинобу и Язаки, и тогда она поняла, что это вернулся Натабура. Когда и почему он ушел, она даже не заметила. У него было такое умение – ходить бесшумно, как тень. Однако она не увидела в темноте, что его кимоно выпачкано кровью, и только поняла, что он вымок и что, должно быть, побывал на другом берегу реки, потому что прошептал, когда они все наклонились к нему:

– Двое… там и там… пошли… Кими мо, ками дзо!

И тогда она поняла, что не зря пахло печеным картофелем: охрана оказалась достаточно опытной, чтобы скрыть огонь, но недостаточно осторожной, чтобы не удержаться и не согреть еду.

Они обошли кусты и занялись лодкой. Юка снова осталась в обществе Афра, прижимаясь к его теплому боку, стараясь сдержать волнение, которое передалось псу. 'Ты знаешь, как я люблю и его, и тебя', – шептала она ему в ухо. Афра чуть слышно повизгивал, постанывал от избытка чувств и, перебирая лапами, рвался помогать мужчинам. Через некоторое время их позвали, и Юка наравне со всеми стала толкать лодку, в которую побросали скарб и борта которой с треском ломали мерзлый камыш, осоку и тонкий лед у берега. Афра бестолково суетился и путался под ногами, пока Натабура не скомандовал:

– Вперед! Вперед! – и махнул рукой, указывая ему направление.

Тогда Афра расправил крылья, пару раз взмахнул, словно пробуя их силу, тяжело взлетел и пропал в темноте за рекой.

Юка даже не волновалась за него, потому что знала, что так просто Натабура не отправил бы друга-пса за реку. Значит, там действительно все нормально. Я знаю, что он его любит, может быть, даже больше, чем меня, подумала она с грустью, хотя знала, что в сердце Натабуры они помещаются вдвоем. И тут ей стало не до пустых рассуждений, потому что она провалилась по колено и, конечно, тут же промокла. Пришлось на ходу подвернуть полы кимоно. Но через два шага она провалилась еще глубже, чувствуя, как речная грязь держит ноги, и, кажется, потеряла один из вакидзаси. Натабура подсадил ее, и она, очутившись в лодке, потрогала ноги, проверяя, не потеряла ли заодно и дзика-таби. Нет, все оказалось в порядке. У дзика-таби толстая подошва, в них можно ходить и без вакидзаси, хотя запасные лежали в носилках.

Мужчины прыгнули в лодку, и прежде чем оттолкнуться шестом от дна, учитель Акинобу ободряюще сжал ее плечо. Она знала, что он смотрит на нее, как на дочь, и была благодарна ему за заботу.

Река, бегущая в море, показалась Юке живым существом с черной спиной. Это существо едва слышно журчало, трясь о лед, и Юка поблагодарила реку за то, что она приняла их и позволила добраться до противоположного берега.

Афра уже махал хвостом под никлыми голыми ветками янаги, листья с которой облетали по первому снегу и устилали все вокруг толстым бурым ковром.

Лодка с ходу проломила тонкий лед, ткнулась в крутой берег и они, подхватив вещи, выскочили и взобрались на склон. Там уже сидел Натабура в обществе Афра и что-то высматривал в темноте. Было тихо – собаки даже не залаяли, и ветренно, пахло дымом от костра и кислым запахом овчарни. Юка тоже стала смотреть во все глаза, но кроме белого поля в кочках пахоты, ничего не видела. За полем начиналась деревня, и все сливалось в черно-серую полосу. Ей даже показалось, что они ошиблись – вышли не туда, но пару огоньков, вспыхнувших и погасших, подсказали, что они на верном пути – стражники шли по другую сторону поля, и их фонари мелькали за деревьями.