|
Лишь он один угадывал насмешли– вость в ее улыбке. Наблюдая за обрядом, Карлсен испытал очередное озарение. При всей своей волевой мощи гребирам не хватает элементарного воображения. Они похожи на превосходно обученных солдат, самодисциплина у которых такова, что на Земле и не снилась: в сравнении с человеком – полубоги. Тем не менее, для божества им не хватает одного атрибута: способности населять иные реальности. Карлсен вздрогнул от неожиданности, когда размышления прервал голос Клубина. – Ну что, доказывает это мои аргументы? – Какие именно? – Что секс начинается и заканчивается в уме. Наблюдая, как Имогену жадно целует явно возбудившийся юноша, Карлсен не понял толком, о чем он. – Я понимаю, что она выглядит реалистично, – сказал Клубин терпеливо. – Но вы то знаете, что она – ваша фантазия. Она вышла из вашего ума. – Остальным, я вижу, она кажется вполне реальной, – с каким то упрямством возразил Карлсен. – Потому что вы сделали свою фантазию доступной, все равно, что написали роман. Но вы же, безусловно, не отрицаете, что сами создали ее? – Не отрицаю… – Вспомнился рассказ Крайски о толанах. – Хотя и груоды верят в обмен жизненной силой. Клубин с некоторым нетерпением покачал головой. – Они обманываются, я вам говорю. Признайтесь честно. Вы считаете, этим возбужденным юношам есть какое то дело, настоящая перед ними женщина или просто утонченный механизм? Их заботит единственно выход сексуального напряжения. – Тогда почему груодов тянет поглощать людей? – Причина вам известна. Они жаждут обладания. А оно тоже начинается и заканчивается в уме. Карлсен сокрушенно покачал головой. Как ни грустно, но возразить нечем. – Мысленные формы бытуют даже на Земле, – продолжал Клубин. – Мужчина может формировать мысленный образ сексуально привлекательной женщины и дойти от своей фантазии до оргазма. Ни одно из животных не наделено таким воображением. Более того, над мужчинами Гавунды у вас на Земле есть важное преимущество. У нас нет литературы. У вас развивать воображение помогают стихи, романы, пьесы. Какой нибудь сериал заставляет полностью отречься от себя и уйти в жизнь вымышленных героев. Вы же не будете доказывать, что герои эти реальны. Откуда тогда упрямство, что эти умо– зрительные формы – живые существа? – Живое я в ней ощутил лишь во время поцелуя. – Чистой воды воображение. Знаете, в чем ваша общая беда? Вы боитесь очутиться один на один с силой собственного ума. Ум – творец и губитель реальности. Люди изо всех сил уклоняются от этой истины, потому что она бросает вызов их лени. Проще верить всему, что ублажает эмоции. Я предлагаю вам возможность лицезреть правду. Тяга к сексу, по большому счету, иллюзия. То же самое стремление к знанию. Взгляните на этих семикурсников. Им все равно, что за женщина удовлетворит их желание – роботица, просто образ, или живая. Они знают: главное – добиваться того, чтобы быть максимально живым. Пропущенный контрдовод неожиданно подсказала Фарра Крайски. – Во мне сейчас находится живая женщина. Это ли не свидетельство, что жизненной силой можно обмениваться? – Вы действительно так думаете? – смутно ухмыльнулся гребис. – А что, разве не так? – Вы слышали когда нибудь о некоей «одержимости демоном»? Вот именно это с вами и произошло. Вы позволили ей собой овладеть. Это не обмен жизненной силой. Карлсен прислушался, как отреагирует Фарра Крайски. Странно: молчок. В эту минуту вокруг гурьбой собрались юноши, от души, с хлопками по спине, поздравляя – обряд, видимо, завершился. Карлсен снова окунулся в дружеское тепло. Но теперь, даже упиваясь товарищескими узами, какой то своей частью он настороженно думал: не самообман ли это. |
