|
Надо же, какая сноровка: создать «трубу», когда тело уже в воздухе. А что, если сейчас взять и… ч черт: не успел отвлечься, как уже растянулся по поверхности. Тело при купании, без малого, горело. Но огонь был подвластен, и ощущение попросту пьянило. Ступив на берег, Карлсен понял почему. Все в Джираше источало жизненную энергию, вовлечено было в борьбу за большую жизненность. Но борьба эта зачастую была тупа и неосознанна – вроде тех рачков, что искромсали ему полпалки вместо того, чтобы наброситься на ноги. Человеческий разум давал Карлсену возможность видеть суть происходящего, и осознание этого бередило неуемной радостью. Исполненный энергии, он мог чувствовать свой разум так, как ощущается тело. Состояние такое, что он бы с радостью согласился пробыть на вершине Горша несколько дней, – а то и недель, – кряду. Он оглянулся на резкий окрик: Креб цепко всматривался в восточный небосклон. Вначале ничего заметно не было, но постепенно на горящем сквозной зеленоватостью небе проплавилось белое пятнышко, размером не больше почтовой марки (надо же, взгляд у парня просто орлиный!) Купальщики повылезали из воды и тоже с энтузиазмом смотрели на растущее пятно. Карлсен, ожидавший увидеть что нибудь вроде летающей капсулы (вспомнить тот же корабль в Хешмар Фудо), растерянно смотрел, как по небу вьется что то вроде воздушного змея. Заметили его и птицы, скопившись вокруг с басистым рявканьем: наглец вторгся на их территорию. И тут вдруг одна, вспырив перья, колом пошла к земле, остальные испуганно рассеялись. Юноши отреагировали дружным хохотом. Отсюда уже различалось: белая овальная досточка, на которой, расставив ноги, крепко стоит человек. Карлсен впечатленно прикинул высоту над долиной (да а, вот уж храбрец так храбрец). – Что это, – тихонько спросил он у Крайски, – ковер самолет? – Вроде того. Теперь можно уже было разглядеть и Люко, скользящего по воздуху с удалью опытного серфера. Досточка посередине была чуть вогнута: видимо, гибкая. Последнюю сотню ярдов Люко снижался постепенно, как на парашюте. Он стоял, уперев ноги, а руки раскрылив на уровне плеч. В момент касания все шумно его приветствовали, включая Карлсена, неподдельно восхищенного ге– роем, выстоявшим весь полет на эдакой летающей наволочке. Люко с полуулыбкой признательности шагнул на землю твердо, будто с трапа корабля. Молодые люди застыли навытяжку, опустив при этом головы. Люко, оглядевшись, увидел Карлсена, единственно из всех не застывшего в стойке. Он шагнул вперед, вытянув руку. – Славно. Рад видеть. – Пожатие было ледяным – (Карлсен заметил, что короткая седая стрижка серебрится изморозью, равно как и усы меж кабаньими клыками). Отрывисто кивнув Крайски, Люко повернулся к Кребу: – Пора в путь. Дел уйма. Вблизи удалось разглядеть, что летающая эта подстилка представляет собой подобие мата, дюймов восьми в толщину и серебристого, как бы с алюминиевым напылением. Причем крупнее, чем казалось снизу: примерно во– семь на шесть футов. – Что это? – Антигравитационный коврик – очередное изобретение каджеков. – Вроде того, что в капсуле у Грондэла? – Вроде. Только там все построено на электричестве. А здесь на изолсиле. – На ксилл энергии, что ли? – Да, плюс ментальная сила. Карлсен, воровато зыркнув по сторонам (все чем то заняты), ступил на подстилку. Эффект странный. Секунду он словно готов был взняться в воздух. Но тут в уме мелькнуло, что это лишь наваждение – просто прервался поток энергии, нагнетаемой из желтой травы. Парадокс какой то: снова затошнило. Поспешно сойдя, Карлсен блаженно ощутил хлынувшую в тело силу. А вокруг кипела работа: разбирались палатки, увесисто шлепаясь в деревянные ящики. Карлсен тем временем прогулялся к противоположному концу плато, взглянуть на запад: путь проляжет скорее всего туда, так что не мешает взглянуть, как оно там. |
