|
Слоги звучали резко и отрывисто, со странными гласными и шипящими. Язык, хотя и не походил ни на один из земных, у Карлсена почему то вызвал ассоциацию с исландским, который ему вдалбливали в университете. Ритмические кадансы намекали на поэзию или драматургию. Такого в Крайски Карлсен и не подозревал – голос у него при декламировании становился неизъяснимо трогательным. Крайски остановился, поглядев с ироничной улыбкой, как то более для него характерной. – Это из нашего грандиозного эпоса «Карасомгалу», созданного поэтом Смеедш Груд'кееном (в произношений что то, словно булькнуло). – Про снаму? – Там описывается, – Крайски кивнул на стенное изображение, – как они прибыли на Ригель 10 изучать его жизненные формы и были очарованы снаму. Тогда они еще не догадывались, что по разуму снаму не уступают им самим и в руки даются специально. Снаму в свою очередь были так же очарованы толанами. Как видно по групповому портрету, их было четырнадцать – семь супружеских пар. Женщины еще, и работали специалистами в лаборатории, занимаясь выращиванием культур и записями. Теперь для того, чтобы понять, надо кое что знать из истории толанов. У них на планете было две гуманоидных расы. Одни ниже ростом, сильнее и гораздо агрессивнее – толаны называли их «дри» – «экскременты», а себя «айк» – «светозарные». Друг друга они ненавидели и постоянно бились, пока однажды «дри» чуть не истребили «айков». Но «айки», наделенные более тонким умом, в конце концов пересилили и покорили «дри». Это оборачивалось постоянными мятежами, так что «айкам» для того, чтобы удержаться, требовалась, бесконечная бдительность. В итоге «айки» были вынуждены развить в себе такие качества как беспощадность и точность. Живопись, музыка и поэзия у них постепенно сошли на нет. Удовольствия они стали презирать, а почитали выше всего самоотверженность. Благодаря этим качествам, у толанов появились великолепные ученые, и они стали одной из самых высокоразвитых цивилизаций в галактике. Они исследовали другие, планеты, их геологию, жизненные формы. Но даже в самых удаленных частях своей солнечной системы поддерживали мораль, такую же жесткую, как у себя на планете. Толаны были фанатичными пуританами. Полнейшая моногамия – такая, что, если супруга или супруг умирает, второй брак уже недопустим. Секс с молодыми женщинами был также под запретом, как на Земле растление малолетних. Брак разрешался только достигшим полной взрослости. В земной истории я просматриваю лишь одну параллель – с Женевой Джона Кальвина. Судя по тону, Крайски считал толанов слегка сумасшедшими. – Мне они напоминают спартанцев, – поделился Карлсен. – Я не особо знаком с греческой историей. У спартанцев секс тоже подвергался суровым ограничениям? – Не думаю. Они просто пытались его игнорировать. – То же самое и толаны. Я какое то время пробыл у них на планете и скажу, что атмосфера подавленной сексуальности там просто угнетает. Абсурд в том, что сексуально они очень озабочены. Более того, реагируя телепатически на половое возбуждение друг друга, сексом они могут заниматься по десятку раз за ночь. – Так они телепаты? Может, отсюда и эта преданность? Партнер же может узнать об измене? – Так то оно так, – Крайски нетерпеливо повел плечом. – Но можно же пресекать неверность и взаимным согласием, так ведь? К чему такая жесткость! – А… – Карлсен, собравшись было задать очередной вопрос, решил вначале дослушать до конца. – И что там дальше? – Снаму наблюдали за всем этим с недоумением. Половую разницу имея чисто номинальную, они просто изумлялись. Ты же знаешь, снаму рожают тогда, когда одному из них удается ухватить вселенской жизненной энергии столько, что удается создать отдельную особь. |
