— Не вы одна, — сказал Булар. — Вот эти господа устроили нам хорошенький спектакль.

— Нет, я видела нечто другое, господин полицейский.

Ее слова вызвали у некоторых легкую ухмылку. Эта девица говорила со знаменитым комиссаром, как с обыкновенным постовым.

— Я видела того, кто стрелял.

Ухмылки тотчас исчезли. Булар стиснул в кулаке свою салфетку.

— Он стоял у окна Отель-Дьё, — продолжала девушка. — Я подоспела слишком поздно, он уже исчез. Вот всё, что я знаю.

И она протянула комиссару сложенный вдвое листок бумаги. Тот развернул его. Это был портрет, набросанный графитовым карандашом. Усики, очки в тонкой оправе.

— Вот лицо этого человека, — сказала она. — Постарайтесь его найти.

Булар с трудом сдерживал радостное удивление. Теперь у него был верный след. Ведь стрелок в этом деле не менее важен, чем беглец. Он сказал:

— Не угодно ли пройти с нами, мадемуазель? Я хотел бы узнать подробности.

— Но никаких подробностей нет. Я уже всё вам сказала.

Она подошла к грифельной доске с меню, стерла обшлагом нацарапанные мелом слова «кровяная колбаса» и «свиной окорок» и написала адрес, прибавив:

— Завтра в пять утра я сяду на пароход, который отплывает из Кале. Мне придется всю ночь ехать на машине, она стоит там, на улице. Но если вы захотите со мной встретиться, милости просим к нам.

На лицах сыщиков блуждала глупая улыбка: всем им вдруг захотелось выйти в море.

Комиссар взглянул на адрес, написанный девушкой. Сверху значились ее имя и инициалы фамилии:

Этель Б. X.

Имение Эверленд

Инвернесс

Впервые в жизни Булар не нашелся с ответом. Он был озадачен и стыдился показать свое замешательство подчиненным.

— Ладно, — наконец сказал он. — Значит, это в Англии.

На сей раз комиссар старательно подбирал слова, чтобы не допустить промаха.

— Нет. Вовсе нет. Это не в Англии, — возразила девушка, натягивая на каштановые волосы мягкий кожаный шлем с огромными шоферскими очками, закрывавшими верхнюю часть лица.

— Это…

— Это в Шотландии, господин полицейский.

— Ну да, разумеется, — подхватил Булар, машинально изобразив жестами игру на волынке.

Он колебался, не решаясь добавить к этому еще несколько туристских банальностей, которые убедили бы юную особу, что ему прекрасно известно о существовании Шотландии с ее виски и килтами. Но девушка опередила его вопросом:

— А этот Ванго… что он такого сделал, почему его преследуют?

— Я не имею права разглашать это, — ответил Булар, радуясь тому, что может наконец продемонстрировать свое превосходство над ней и уверенность в себе. — А он вас интересует?

— Мне очень понравилась сама сцена — священник, который взбирается на собор, чтобы сбежать от полиции.

— Он не успел стать священником, — уточнил Булар.

— И слава богу!

Девушка произнесла это еще более туманным и загадочным тоном. Комиссар почуял в ее словах какую-то подоплеку. Казалось, она имела в виду лишь то, что примерный священник не стал бы так себя вести. Но тут крылось и нечто другое… Булар сказал себе: она втайне радуется тому, что молодой человек, вернее, именно этот молодой человек, в конечном счете не стал священником.

— Вы его знали? — спросил он, шагнув к девушке.

— Нет.

На сей раз он уловил легкую грусть, скрытую в ее голосе. И Булар, который привык подмечать и анализировать всё до мелочей, понял, что сейчас она не лжет.