|
Будь они чуть агрессивней, я бы проткнула не только одежду, но и себя. Но возвращаться и ругаться я не стала, времени действительно до занятий оставалось не так много. На всякий случай я забежала в общежитие, но Ракель там уже не было. Пришлось идти на занятия без подруги. Обнаружила я ее перед аудиторией, в которой у нас планировалось первое практическое занятие. Если не считать таковым, конечно, физподготовку, которую вёл Диего. Там тоже, как не крути, была практика, но не такая, о которой мечтает каждый маг.
Ракель что то активно обсуждала с нашими одногруппниками, но меня заметила сразу, махнула рукой, а потом не выдержала и сама метнулась навстречу. – Вернулась? – обрадовалась она. – Ты как? В её голосе чувствовалось искреннее беспокойство, и врать ей хоть и было необходимо, но оказалось очень противно, прямо противоестественно. Да, на правду она отреагировала бы, скорее всего, однозначно, записав меня во враги. Но если нет? Нельзя любовь и дружбу строить на лжи, ничего хорошего из этого не получится. – Ракель, я не хочу про это говорить. Что прошло, то прошло, – ответила я. – Прошлое мы изменить не можем. Но можем изменить будущее, а для этого нам надо хорошо учиться. – Это да. Она хотела добавить что то еще, но тут подошла преподавательница, довольно небрежно одетая сеньора Сапасар. Лет ей было что то около сорока, но она уже напрочь махнула на себя рукой. И дело даже не в выбивавшейся из причёски одинокой седой пряди, а в общем впечатлении. Сеньоре было совершенно наплевать на то, как она выглядит. Неинтересно ей это было. Огонь в глазах зажигался, только когда она говорила о своём предмете – прикладной алхимии. – Ну что, мальчики и девочки, – предвкушающе потёрла она руки, – готовы ли вы вкусить все прелести магической практики? Выкрики «готовы», «разумеется» и «а зачем мы сюда пришли, по вашему» она восприняла как само собой разумеющееся и продолжила речь: – Сегодня вам предстоит сварить своё первое зелье, но, если будет на то воля Двуединого, не последнее. Чего только вы не будете варить. Ох и надоест же вам моя дисциплина. Она обвела всех хитрым взглядом, и студенты тут же дружно принялись её уверять, что не надоест и что им не терпится приступить к занятию. Но к занятию их никто не допустил сразу же. Сначала была прочитана короткая лекция по технике безопасности главным выводом которой было: кто умрёт, тот виноват сам. Потом нам показали оборудование, которое будет использоваться сегодня, и раздали листочки с чёткими инструкциями. Причём, кроме инструкций, в скобочках было указано, к чему приводят ошибки. Я вчиталась, и ошибаться резко расхотелось. Нет, так то ошибаться не хотелось и раньше, но я опасалась показать ненужные умения. Но лучше я покажу ненужное умение, чем обзаведусь ненужными пятнами. – В конце концов, любой, кто хотя бы единожды что нибудь готовил поесть себе или другим, без труда справится с заданием, – наконец оптимистично сказала сеньора Сапасар и широким жестом предложила нам занимать рабочие места. О плотном завтраке я пожалела сразу, потому что отпугивающее нечисть зелье, которое мы готовили, оказалось необычайно вонючим, начиная с первой же стадии. Подозреваю, что оно отпугивало не только нечисть, но и всех, у кого обоняние было хотя бы в зачаточном виде, потому что находиться вблизи источника этого аромата было почти невыносимо. Удивляло, что кроме меня никто не морщился и не удерживал позывы к рвоте. – Сеньора Сапасар, а зелье должно так вонять? – поинтересовалась я на всякий случай. Она подхватилась, подбежала ко мне и недоумённо поводила носом. – Не преувеличивайте, сеньорита… – Кинтеро, Катарина Кинтеро, – подсказала я. Моя фамилия ей явно была знакома, причем в связи с версией Рауля, потому что взгляд сразу стал сочувствующим, но тем не менее она сказала: – Не преувеличивайте, сеньорита Кинтеро. |
