Чайные пакетики отсутствовали как класс, Эстефания потребляла только чай высшего качества, экзотических сортов и свежезаваренный. Разумеется, этим занималась не она, а домработница, а то, не дай Двуединый, ноготок сломается или ручки испачкаются. Поскольку телом она планировала распоряжаться долго, то и относилась к нему аккуратно, не позволяла лишний раз использовать на работах, которые, с её точки зрения, должна была выполнять чернь. Переместившись в моё тело, она продолжала чувствовать себя и герцогиней, и Сиятельной и вела себя соответственно.

Я заваривала чай под удивлённое молчание Саши и внезапно подумала, что лучше один раз показать, чем десять раз объяснять, поэтому я прикрыла чайник полотенцем, повернулась к Саше и сказала:

– Смотри.

А после запустила то самое заклинание с кольцами Силы, которое нам показали первым в академии Теофрении.

– Ого, – отреагировал Саша. – Это фокус такой? Как ты это сделала, Катюш?

Я немного замедлилась с ответом, поскольку колец я насчитала аж пятнадцать, и это было ровно на две штуки больше, чем было в теле Эстефании. Получается, я сильнее? Или это влияние Сиятельности, которой я хапнула при закрытии прокола? Я же не проверяла свою силу после выезда из Пфаффа, не до этого было. А кольца были хорошие, яркие, мне даже показалось, что есть задел на шестнадцатое.

– Это, Саша, магия.

Я ещё раз пересчитала кольца, убедилась, что не ошиблась с количеством, погасила их и зажгла огонёк на кончиках пальцев. Всё это время Саша как заворожённый, смотрел на мои руки.

– В каком смысле магия? – хрипло спросил он.

– В самом прямом. Я показываю тебе это, чтобы ты не решил, что я сошла с ума, когда я тебе скажу, что ты женился не на мне.

– В каком смысле не на тебе?

Он перевёл взгляд с моих пальцев на моё лицо и нахмурился.

– В смысле, что в этом теле была другая душа.

– То есть ты, не знаю, как к тебе обращаться, заняла чужое тело?

Он принял магию как нечто само собой разумеющееся, но почему то сразу посчитал меня преступницей. Это меня возмутило до основания. Меня обманули и использовали, а виноватой почему то сейчас пытаются представить меня. Возможно, это было эхо чувств Эстефании, но мне не хотелось, чтобы её муж плохо думал обо мне.

– Нет, Саша, я не занимала чужое тело, я вернулась в своё. Это я – Катя Мельникова. Но я не давала согласия на брак с тобой.

– Хорошо, положим, это так. Но как так получилось, что на твоём месте был кто то другой? Честно говоря, меня эта ситуация сильно напрягает.

Пришлось коротко ему рассказать о нашем договоре с Эстефанией, о том, что мы обменялись телами, потому что меня собирались принести в жертву. Именно меня – душу Екатерины Мельниковой должен был сожрать фамильяр Эрилейских, чтобы продолжить своё существование.

– Как я могу быть уверен, что ты говоришь правду? – подозрительно спросил Саша. – Ведь ты точно так же могла занять место моей жены… Боже, что я несу? – он наморщил лоб и принялся его тереть.

Наверное, пытался втереть в мозги новые знания, не укладывающиеся в прошлое видение мира.

– Если бы я оказалась той, кто заняла чужое место, зачем бы я стала тебе об этом рассказывать? Логичней было бы скрыть.

– Отнюдь, – он поднял палец, словно пытаясь привлечь моё внимание. – У тебя изменилось поведение. Этого никак не скрыть.

– Именно, – подтвердила я. – Наверняка твоей жене прежние её знакомые постоянно говорили, что она изменилась.