|
Эстефания словно мстя мне за что то, последовательно уничтожала всё, что относилось к моей прошлой жизни. Пожалуй, я бы не рискнула пока подойти даже к сестре, не говоря уж о подругах, тайны которых Эстефания сделала всеобщим достоянием. Даже если удастся доказать, что это сделано не мной, трещина в отношениях всё равно останется. О том, чтобы вернуться на прежнюю работу, тоже можно было не думать – сомневаюсь, что они теперь согласятся даже положительный отзыв на меня оставить. По итогу я была сейчас в точности в такой же ситуации, как при попадании в Мурицию, за тем исключением, что у меня не было герцогских драгоценностей, которые можно продать для повышения уровня жизни. Можно было, конечно, продать вещи Эстефании, но у меня чесались руки отнести их на помойку, и я решила не отказывать себе в этой мелочи.
– Екатерина Васильевна, доброго утречка. – Вошедшая домработница напоминала сестёр Риос, служивших экономками у Эрилейских. Только не в варианте противостояния, а в варианте подлизывания. По их образу и подобию наверняка и подбиралась. – Как ваше самочувствие? – Прекрасно, Елена, прекрасно, – ответила я, чувствуя некоторое неудобство от того, что она обращается ко мне по имени отчеству, а я только по имени. Но менять манеру общения сейчас всё равно что рассказывать направо налево о случившемся. А это чревато: если не отправят в психиатрическую клинику, то загребут на опыты. – Александр Дмитриевич ещё не ушёл? То, что мы спали по отдельности, она наверняка отметила, так что скрывать смысла не было. Но удивляться домработнице было не с чего: если Катя злилась, то всегда отправляла Сашу ночевать на диван. – Он даже ещё не позавтракал. – Она позволила себя улыбку. – Вас ожидает, Екатерина Васильевна. Несмотря на показную доброжелательность, она точно была не на моей стороне. Точнее, не на стороне той, с кем она раньше общалась. Зато Саше она симпатизировала. Но сегодня здесь она в любом случае была лишней. – Спасибо, Елена. Этот день у вас свободный. Вы можете уйти прямо сейчас. – Но как же?.. – растерялась она. – У меня свободный день был только вчера, и… – На вашей зарплате это не отразится, – поняла я её беспокойство. – Можете уйти прямо сейчас. – Но завтрак, Екатерина Васильевна?.. – Мы разберёмся сами. Не знаю, что она подумала – скорее всего, что мы собираемся мириться и свидетели нам не нужны – но из квартиры она исчезла с волшебной скоростью, и мы опять остались вдвоём с Сашей. Смотрел он на меня странно и первое, что спросил: – Мне вчера всё это не почудилось? – Ты про магию? – усмехнулась я. – Увы, нет. Могу ещё что нибудь показать, а лучше не будем маяться дурью. Позавтракаем, начнём заниматься, потом напишем заявление на развод, вернёмся и продолжим заниматься. – Я должен обязательно побывать в клинике. Зачем разводиться прямо сейчас? – неожиданно спросил он. – Как моя жена, ты имеешь определённый вес в обществе и определённый доход. А так и идти тебе некуда, честно говоря. Это было так, но в Сашину клинику были вложены и деньги моей мамы, так что на определённую долю я могла претендовать, это раз. А два – мне почудилось в Сашиных словах нежелание что то менять. Привязка Эстефании ещё работала, хоть и слабела с каждым днём. – Купишь мне маленькую однокомнатную квартиру, и я не буду настаивать на разделе имущества, – предложила я. – Саша, твои чувства ко мне наведённые, они скоро закончатся. И чем быстрее мы разъедемся, тем безболезненнее это произойдёт. – Но есть ещё клиника, – задумчиво сказал он. – В свете узнанного вчера я не уверен, что смогу оказывать ту помощь, за которой ко мне обращаются. – Саш, если я смогу тебя чему нибудь научить, я научу. |
