Гаскойн был просто в восторге, услышав новые и небывалые в практике дуэли правила, тем более что он не преминул отметить выгоду для Тихони от такого распорядка дуэли.

— Честное слово, мистер Верзиланс, я и не подозревал в вас столько достоинств: у вас глубокий математический ум, и я в восторге от вашего плана. Конечно, в делах, подобных нашему, дуэлянты должны дать своё согласие с условиями, выработанными секундантами, но, что касается мистера Изи, я вас заверяю — он согласится с вашим превосходным и высоконаучным предложением.

Гаскойн отправился к Джеку и, оттащив его от обезьянки, рассказал ему об условиях дуэли, над которыми Джек от души посмеялся. Верзиланс также сообщил боцману о том, как будет происходить дуэль, и тот, не очень-то разобравшись, сказал:

— Ну что ж, всё в порядке: выстрел за выстрел и к чертям всякие уступки.

Компания отправилась на место дуэли, захватив с собой две пары корабельных пистолетов, которые мистер Верзиланс тайком вынес с судна, и как только они оказались на месте встречи, комендор направился в бондарню, чтобы позвать мистера Истхапа. Тем временем Гаскойн отмерил равнобедренный треугольник со сторонами в двенадцать шагов и отметил его вершины. Когда Верзиланс вернулся вместе с буфетчиком, он обошёл площадку и, убедившись, что фигура имеет «равные углы, сопряжённые равными сторонами», заявил, что всё в порядке. Каждый из противников занял своё место в вершине треугольника, причём мистера Истхапа, который был в полном неведении об условиях дуэли, отвёл на место сам комендор.

— Но, мистер Верзиланс, я ничего не понимаю, — сказал буфетчик, — мистер Изи будет первым стрелять в мистера Биггса, не так ли?

— Нет, — ответил комендор, — это дуэль для троих: вы будете стрелять в мистера Изи, мистер Изи будет стрелять в мистера Биггса, а мистер Биггс будет стрелять в вас, и все вы будете стрелять одновременно — таковы условия, мистер Истхап.

— Всё равно, — сказал Истхап, — ничего не понимаю. Зачем мистеру Биггсу стрелять в меня? Я не ссорился с ним.

— Очень просто, потому что мистер Изи стреляет в мистера Биггса, а тот тоже должен произвести свой выстрел.

— Если вы когда-нибудь бывали в обществе благородных людей, мистер Истхап, — заметил Гаскойн, — вы должны разбираться в дуэлях.

— Да, да, я всегда вращался в наилучшем обществе и участвовал в дуэлях, однако…

— А если так, мистер Истхап, вы должны знать, что ваша честь в руках секунданта, и этого не оспаривает ни один джентльмен.

— Да, мистер Гаскойн, мне известно об этом, и всё-таки я не согласен — я ведь не ссорился с мистером Биггсом. А как вы, мистер Биггс, вы будете стрелять в меня?

— Почему вы полагаете, что я позволю подставлять свой лоб напрасно? — ответил боцман. — Нет уж, я буду стрелять всерьёз.

— В своего друга, мистер Биггс?

— Мне всё равно, я буду стрелять в кого угодно, — выстрел за выстрел, и пусть выживет тот, кому повезёт.

— Э, нет, джентльмены, я возражаю против такого способа, — заявил Истхап. — Я пришёл сюда, чтобы получить сатисфакцию от мистера Изи, а не для того, чтобы получить пулю от мистера Биггса!

— А разве вам недостаточно, что вы стреляете в мистера Изи? — возразил комендор. — Какого же рожна вам ещё нужно?

— Я не хочу, чтобы мистер Биггс стрелял в меня.