На улице мы забрались в принадлежащий Скотчи новенький коричневый «олдсмобиль», который был не только очень неудобным, но и не совсем исправным. Например, при включении левого поворотника каждый раз включались и «дворники» на лобовом стекле. Для Скотчи, впрочем, это не представляло особой проблемы, так как он принципиально не пользовался поворотными сигналами.

Ехали мы минут десять, забираясь все глубже в извилистые улочки Ривердейла, и наконец оказались в довольно приличном, хотя и не самом лучшем районе. За все время ни один из нас не произнес ни слова, если не считать Скотчи, который что‑то бормотал себе под нос.

Но вот мы почти приехали. Как я уже говорил, я не стал бы ничего предпринимать, не посоветовавшись предварительно с Темным или, на худой конец, с Лучиком, но Скотчи явно был слеплен из другого теста. Он очень хотел показать, что ему все по плечу. Истина, однако, состояла в том, что это было вовсе не так, но Скотчи из кожи вон лез, чтобы доказать обратное, и именно по этой причине наша команда оказалась одной из последних. Я хочу сказать – нам всегда доставалась самая тяжелая и грязная работа, а самые прибыльные задания получали ребята Боба.

Скотчи остановил «олдсмобиль» у многоквартирника, где жил Лопата. Для меня это была последняя возможность попытаться уговорить Скотчи быстренько звякнуть Темному; звонок занял бы не больше минуты, зато всем нам было бы гораздо спокойнее. По крайней мере один из нас должен был оказаться достаточно взрослым, и если бы эта роль досталась мне, самому младшему по возрасту, что ж – я бы возражать не стал. Больше того, я сам готов был проявить инициативу, но не успел. Скотчи выскочил из машины чересчур быстро, а когда я его догнал, момент был упущен, да и решимость моя куда‑то пропала.

– Надеюсь, пушки у вас с собой? – спросил у нас Скотчи.

Я кивнул.

– А, черт! Я свою дома оставил! – сказал Фергал.

– Идиот хренов! – яростно выругался Скотчи. – Посмотри в бардачке, может быть, там что‑нибудь найдется.

Мы все вернулись к машине, Фергал залез в бардачок, но там не оказалось ничего полезного.

– Слушай, у тебя же фары включены, – сказал я Скотчи, но он притворился, будто не слышит.

– У тебя фары работают, – повторил я.

– Это специально, – сердито отозвался он.

– Специально для чего? – не сдавался я. – Зачем это нужно?

– Господи, Брюс, раз я сказал, что оставил фары включенными с какой‑то целью, значит, так оно и есть, ясно? Я не обязан объяснять тебе все гребаные мелочи! – сказал Скотчи, снова начиная закипать.

– Ты не обязан объяснять мне все гребаные мелочи, но и я, и Фергал доверяли бы тебе больше, если бы ты признался, что просто забыл выключить фары, а не болтал о какой‑то долбаной цели. Хороший руководитель, Скотчи, умеет признавать свои ошибки.

– Ладно, ладно, я забыл их выключить, случайно забыл. Случайно, понял?! Я, мать твою, не какой‑нибудь долбаный Александр Македонский, чтобы обращать внимание на всякую херню. А теперь имей в виду, Брюс: я бы хотел, чтобы ты хоть раз в жизни перестал рассуждать и начал делать, что тебе говорят!

Все это Скотчи проорал мне прямо в лицо, даже не думая о том, что нас могут услышать. «А как же элемент внезапности?» – подумал я, но решил не высказываться на эту тему.

– О'кей, Скотчи, будь по‑твоему, – кротко сказал я.

Скотчи подобрался и бросил на меня еще один яростный взгляд.

– Попробуй сосчитать до десяти и обратно, – предложил Фергал. – Говорят, это помогает.

– Заткнись, Фергал, – отрезал Скотчи.