Изменить размер шрифта - +
Да-да, точно. Это он! Да здравствует Кёстер! Да здравствует Герда! Говорят, она его сотрудница. Теперь она — знаменитость. Теперь он — ее друг и постоянный спутник. Браво, Кёстер! Браво, Герда! Рослый фабрикант надевает темные очки и отгоняет от девушки назойливых репортеров. Мы просим у вас интервью. Дайте нам интервью, пожалуйста! Ну пожалуйста! Теперь Герда попала в правильный фильм и внезапно стала столь весомой фигурой, что этот вес может проломить пол у нее под ногами. Она как ныряльщик в свинцовых сапогах. Как у нас с прилежанием? Герда чуть не роняет на пол ворох папок с документами. Я всегда прилежна, господин шеф, лепечет она, обнажая гнилые зубы. И тут, похоже, кто-то переключил не на тот телеканал. Господин начальник отдела гладит Герду по спине, а потом его рука проскальзывает вперед. Герда сегодня как раз надела новый бюстгальтер, там одни кружева. Господин начальник отдела уже просунул руку прямо туда. Он особо не церемонится. Вот поэтому Герде и нравится больше смотреть всё по телевизору. Ты просто смотришь, а сама ничего не ощущаешь.

А вот и продолжение. Тренировочный лагерь спортсменов. На Герде — спортивный костюм в обтяжку. Она — надежда олимпийской сборной. Она — знаменитость. Герду знают все. Внезапно Герда чувствует, как что-то горячее прикасается к ее коже. Это разгоряченная рука господина Кёстера. Теперь добавляется еще что-то горячее — это горячие губы господина Кёстера, они у нее на лице, всюду. Из горячего Герда до сих пор знала только горячий суп, горячий чай и горячую воду в кране. Когда Герда дует на горячее или громко причмокивает, чтобы не обжечь губы, окружающие испытывают отвращение. Так что же ей теперь, губы обжигать, что ли? Нет уж, извините, так дело тоже не пойдет.

Так что же, наша фройляйн Герда опять полна прилежания и остается после работы? Кстати, а как относится ваша мама к тому, что вы так поздно приходите домой ужинать? Впрочем, один раз пропустить ужин — это даже полезно. Сутулая спина Герды нависает над большим письменным столом, словно торшер. Платье бугрится — это торчат лопатки. Она чувствует, как что-то острое и твердое прикасается сзади к бедрам. Господин шеф показывает ей, чего он хочет. Ее слабые куриные лапки беспомощно трепыхаются. Герда показывает своему шефу, как она его любит. Она гладит господина шефа и говорит ему: я люблю вас, господин шеф. Но господин шеф поддает Герде сзади под коленки, и ножки у нее подгибаются, как у олененка Бэмби. Он говорит: Герда, вы должны сосредоточиться. Мы хотим как можно дольше доставлять друг другу радость. А настоящая радость вовсе не в громких криках восторга, настоящая радость написана в глазах. Глаза Герды выражают царственную радость. Наконец-то Флиппер нашел папочку! Но вот раскрасневшаяся Герда вновь склонилась над квитанциями и счетами. Красная рука (господина начальника отдела) щупает девочку там & сям.

Герда и ее мама дерутся всерьез. Они спорят о том, какую программу будут смотреть. Мама хочет музыкальную программу, а Герда — кино про любовь. Мама никак не может понять, что Герда исполняет в этом фильме главную роль. В паре с одним мужчиной. А маме больше хочется послушать легкую музыку. Ведь людям постарше ничего другого и не надо. Мама стукнула Герду так, что у той чуть было не отвалились руки и ноги. На корпоративном празднике хор учениц поет народную песню. Господин Кёстер приветливо смотрит на всех, в том числе и на Герду. Но на ней он задерживает взгляд немного дольше, это точно. Даже намного дольше. Остальные ничего не замечают. Наверное, они еще ничего не слышали о том, что между шефом и Гердой что-то есть. У некоторых из них даже и телевизора-то нет. Так или иначе, один бухгалтер написал на мелодию этой народной песни новый текст, где говорится только о господине Кёстере и его фирме. Герда от счастья чуть в штаны не наделала. Песня как будто специально про нее написана — про нее и про господина Кёстера. Любовь & труд пусть вечно живут, любовь & Кёстера великие дела пусть будут нерушимы, как скала.

Быстрый переход