Сталин любил старую ленинскую мысль, которую интерпретировал так: чтобы в отсталой стране построить социализм, нужно совместить американскую деловитость и русский революционный размах. И это получилось! Конечно, не на альтруистических началах.

Кану и его многочисленным сотрудникам заплатили грандиозную сумму, в том числе — авансом. Он направил в СССР сотни лучших инженеров и зодчих, появился «в стране большевиков» и самолично. Особенно напряженными было первые два-три года сотрудничества. Очередным крупным заказом стало строительство Челябинского тракторного завода — первого в стране предприятия по массовому выпуску гусеничных тракторов. Современная промышленность (а, значит, и промышленная архитектура) приходила на Урал и в Сибирь. Американцы взялись за работу, как они привыкли, засучив рукава. Каждый инженер должен был воспитать двоих- троих советских специалистов. Да, американцы жаловались на низкий уровень многих русских инженеров, но не могли не признать, что они постепенно подтягиваются. Кан научил советских инженеров азам современного промышленного строительства — поточным, конвейерным методам.

Кан славился ясностью мысли. Он всегда выполнял обещанное в срок и не увеличивал бюджет в процессе работы. Советские товарищи уважали эти его качества.

Первым автомобилестроительным детищем Кана в Советской России стал КИМ — московский автосборочный завод имени Коммунистического интернационала молодежи. Нам он известен как АЗЛК. Но и на этом американская активность не исчерпалась. Инженеры и архитекторы Кана возводили кузнечные цеха в Челябинске, Днепропетровске, Харькове, Коломне, Люберцах, Магнитогорске, Нижнем Тагиле, Сталинграде, то есть — по всей стране. Хаммер всё время вертелся рядом, сглаживал все противоречия. Получал свои посреднические деньги. Его фирма по-прежнему исправно работала в СССР.

— Эта была в большей степени помощь или сотрудничество?

— Какая уж тут помощь! Платные услуги. Они в годы Великой депрессии больше нуждались в нас, чем мы — в них. Иногда — особенно в последние годы — приходится слышать, что «советскую индустриализацию провели американцы», что Нью-Йорк «помог большевикам стать великой державой». Нечто похожее постоянно постулировал в своих выступлениях Александр Солженицын. Это несправедливо. Каждый американский «человеко-час» был оплачен на рыночных условиях, ни о какой помощи и речи быть не может. В то же время, ни одна страна мира не проводила индустриализацию в одиночку, без использования зарубежных кадров. Это не скрывали ни Сталин, ни Орджоникидзе, хотя стремились создать собственный штат современных инженеров. Но это удалось только к началу войны, не раньше. Можно даже сказать, что к концу 1930-х Советский Союз зависел от зарубежной технической мысли в меньше степени, чем любая страна мира. Значит. Москва проводила рачительную политику. И ни один из американцев, работавших в нашей стране, не высказывал претензий по части своевременных и справедливых платежей. Роль Кана в индустриализации не стоит ни преувеличивать, ни преуменьшать. Он был нанятым работником, автором ряда проектов и руководителем уважаемой группы консультантов. Но не более! Когда на смену ему пришли европейцы, а чуть позже — молодые советские «кадры, решавшие всё», дело не застопорилось. Но и забывать о градостроителе, который стал одним из основоположников советского промышленного строительства, нельзя. Ведь это — целая индустрия с новыми предприятиями и учебными заведениями, которую удалось создать за несколько лет.

Уже в 1932 году Сталин, Каганович и Орджоникидзе с тревогой признавали, что американцы влетели нашему бюджету в копеечку… Продлевать с ними договора не стали, не стали и заключать новые контракты.