В течение дня она поняла, что есть еще один момент, в котором жрица ей не солгала: она может создавать и удерживать колокол в своем сознании с меньшими усилиями и большей эффективностью, чем раньше. Теперь ей казалось, что она может, используя свой «дар», держать его под полным контролем. Удовольствие от прогулки по улице со светлым и ясным разумом, не ощущая постоянного вторжения чужих эмоций, было бесценным.

Неужели это зависело от того, что после церемонии в ней осталась частичка божественной сущности? И было ли новое чувство внутренней силы и уверенности в себе, окрылявшее ее, даром богини своим последователям, как утверждала жрица?

Так это или нет, но именно эта сила убедила ее в том, что пришло время брать быка за рога. Хватит молча тосковать по Кардо, с нее хватит. Лаура намеревалась пойти к нему, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Он будет вынужден прямо сказать ей о своих намерениях и о том, как обстоят дела между ними, без возможности уклониться. Лаура была полна решимости требовать объяснений и извинений. Если те ее не устроят, она запросто может сказать ему, чтобы шел к черту.

Ее решимость пошатнулась в тот момент, когда она позвонила в его дверь. Лаура уже обошла препятствие в виде домофона, прокравшись в подъезд вслед за входившей в это время дамой; теперь остался последний шаг. «Что, если я застану его с кем-то другим? – с тревогой спросила она себя. – Ну что ж, по крайней мере, все будет ясно…» После нескольких минут колебаний девушка, набравшись смелости, нажала на кнопку звонка. Кардо довольно долго не открывал, укрепляя ее худшие опасения. А когда открыл, то предстал перед ней голым и мокрым, если не считать небольшого полотенца, едва прикрывавшего нижнюю часть его живота. Лаура не ожидала этого, и теперь ее задача усложнилась. Как же она собиралась быть твердой и непреклонной, если ей с трудом удавалось побороть желание наброситься на него с поцелуями?

* * *

Когда Рикардо увидел перед собой Лауру, выражение ее лица было одновременно неуверенным и решительным, глаза сверкали противоречивыми эмоциями, бушевавшими в них, – и сердце Меццанотте, как всегда, учащенно забилось. Странно, но каждый раз она казалась ему прекраснее, чем он ее помнил, словно не мог зафиксировать в памяти ее реальную внешность.

– Лаура, привет… какой сюрприз!

Она ответила на его приветствие натянутой улыбкой.

– Но… как ты узнала мой адрес?

– Перед тем, как приехать, я заглянула в ваш отдел. Мне его дал тот милый полицейский в приемной.

Меццанотте подумал, что старик Фумагалли немного увлекся. При первой же возможности нужно будет сказать ему пару ласковых… Вот только непонятно, будут ли это слова упрека или благодарности…

– Ты меня впустишь или как? – с вызовом спросила Лаура, видя, что Рикардо не собирается приглашать ее. – Если я не помешаю, конечно. Может быть, я мешаю…

– Да нет, что ты такое говоришь? Проходи, конечно, – воскликнул Меццанотте, полностью открывая дверь.

Лаура шагнула вперед. Квартира одинокого мужчины оказалась более опрятной, чем она ожидала, – за исключением полуразвалившегося стола, конечно. Помещение было обставлено просто и со вкусом, а на стенах висели красивые плакаты выставок современного искусства. Вспомнив, что не так давно Кардо жил здесь вместе с подругой-художницей или кем-то в этом роде, Лаура почувствовала укол ревности.