Этот разговор не успокоил Меццанотте, скорее наоборот. В уравнении было слишком много неизвестных и переменных, чтобы он мог надеяться удержать все под контролем. На карту было поставлено очень многое, и все зависело от успеха его плана. Уверенности не было никакой, поскольку Вентури все еще не ответил на предъявленный ему ультиматум.

На седьмой день – последний день ожидания – небо только начинало светлеть, а уличные фонари еще горели, когда Меццанотте расположился у газетного киоска под домом. Как только грузовик выгрузил посылку со свежеотпечатанными экземплярами газеты, он схватил один из них, даже не дав хозяину киоска времени поднять ставни, и тут же начал листать.

Среди некрологов появилось объявление Вентури.

* * *

Ежик волос, ледяной взгляд, лицо с чертами, казалось высеченными из камня: человек, которого Карадонна представил ему как Мауро Траверсо, производил впечатление человека с железной волей, знающего свое дело. Он уже был должным образом проинструктирован, но Меццанотте все же предпочел повторить установки еще раз.

Затем Траверсо подошел к столу и взял лежавший там одноразовый мобильный телефон, купленный в китайском магазине, где обычно «забывали» спрашивать удостоверение личности при покупке. Аппарат еще ни разу не использовался, и они уничтожат его, когда закончится телефонный разговор. Под взглядами Меццанотте и Карадонны Траверсо набрал номер, написанный на листке бумаги, лежащем на том же столе.

В абсолютной тишине, царившей в кабинете, отчетливо прозвучали сигналы свободной линии. Когда на шестом звонке Вентури наконец ответил, Рикардо и Томмазо придвинулись вплотную к Траверсо.

– Алло? Кто говорит?

– Доброе утро, Марио Росси, – твердым голосом сказал фальшивый шантажист. – Наконец-то я имею удовольствие говорить с вами…

– Послушайте, меня зовут не…

– Нет, я это прекрасно знаю, – прервал его Траверсо, – вас зовут Дарио Вентури. Но вы использовали это имя в одном конкретном случае. Я думаю, вы помните, в каком…

– Это вы мне скажите.

– Навестить постояльца в одном доме престарелых.

– Послушайте, я не знаю, кто вы и почему беспокоите меня, но мне нечего скрывать.

– Неужели? Разве вам не следует скрывать тот факт, что вы встретились с Тито Кастрилло под вымышленным именем и вернулись к нему в ночь его смерти? Или что ваш коллега по службе в полиции, посетивший Кастрилло в то же самое время, был найден мертвым?

– Вы можете верить во что хотите. Я не сделал ничего плохого.

– Я считаю, что по причинам, которые я не смею себе представить, вы несете прямую ответственность за смерть двух человек. Но то, что я считаю, не имеет значения. Важно то, что подумают власти, если получат информацию, которой я владею.

– Чистое умозаключение. Это будет ваше слово против моего.

– Да – если б я не смог предоставить доказательства в поддержку моих утверждений.

– Доказательства? Я не верю, что у вас они есть, по той простой причине, что их не существует.

Траверсо не дрогнул.

– Ну тогда нет проблем и я, должно быть, ошибаюсь… Мы можем спокойно закончить наш разговор, и тогда слово останется за судьями. У меня здесь пакет, адресованный в прокуратуру Милана, готовый к отправке.

С другой стороны трубки повисла тишина.

– Итак, что мне делать, доктор Вентури? Отложить или отправить?

– Вы понимаете, кто я такой? – прошипел заместитель квестора, внезапно сменив интонацию. – У вас есть хоть малейшее представление о том, что я могу с вами сделать? Вы считаете, что я не могу вас разыскать?

Меццанотте никогда не слышал от него такого ледяного угрожающего тона.