Будет лучше, если все по-прежнему будут считать ее непорочной девственницей.

Именно соблюдение правил приличия позволило англичанам поверить в то, что на их троне сидит королева-девственница. Во всяком случае, так гласила сказка для народа. При дворе королевы Марии ходили иные слухи. Если верить английским придворным, время от времени наносящим визиты шотландской кузине Елизаветы, их королева меняла фаворитов с такой частотой, что трудно было понять, кто из них еще пользуется ее благосклонностью, а кто уже ее лишился.

Впрочем, говорить об этом осмеливались, только хорошенько напившись, да и то шепотом.

Если бы Элспет удалось убедить всех в том, что она непорочна, ее родители могли бы ее не стыдиться. Кроме того, когда она выйдет замуж за Роба, его люди охотнее станут уважать ее в качестве своей новой хозяйки.

А она должна выйти за него замуж.

И он не может этого не понимать.

Раздался стук в дверь, и служанки, с недовольным ворчанием выносившие воду после ее купания, поставили ведра на пол и застыли в почтительном молчании.

— Войдите, — произнесла Элспет.

Дверь отворилась, и она увидела Роба. Ее сердце затрепетало, как попавшая в клетку птица.

Роб явно принял ванну и сбрил свою густую щетину. Он был настолько красив, что, даже будучи одетым в лохмотья, был способен вскружить женщинам головы. Когда Элспет увидела его впервые, он предстал перед ней в образе вымазанного синей краской безумца. Но даже тогда у нее перехватил с дыхание. Сейчас перед ней стоял лэрд при всех своих регалиях. Глядя на Роба Мак-Ларена в его парадном облачении, не устояла бы даже монахиня.

Он улыбнулся Элспет, и внутри у нее все задрожало. На его фоне весь остальной мир померк и утратил смысл.

Тут она вспомнила о присутствии служанок, жадно впитывающих все происходящее, и присела в вежливом реверансе.

— Милорд.

— Миледи, не соблаговолите ли отобедать со мной сегодня вечером?

Устремленные на нее синие глаза сияли.

— С удовольствием.

Роб предложил ей руку. Элспет легонько взяла его под локоть и позволила вывести себя из комнаты. Жар его тела проникал сквозь тонкий батист сорочки и обжигал ей руку. Элспет отчаянно пыталась казаться спокойной, хотя и сама готова была вспыхнуть языками яркого пламени.

Находясь с Робом в его доме, она воспринимала его абсолютно иначе. Ей казалось, что она имеет дело с совершенно другим человеком, хотя этот человек был очень похож на Роба Мак-Ларена, ради нее сражавшегося с волчьей стаей и похитившего ее сердце. Но этот Роб был также отягощен заботами и обязанностями, соответствующими его положению. Ко всему прочему он был безукоризненно вежлив. Элспет не удивилась бы, если бы он начал декламировать стихи.

Пока они шли по коридору к лестнице, она наклонилась к нему и шепотом поинтересовалась:

— Как ты думаешь, для нас найдется ячменная лепешка и корка сыра?

Он расхохотался при этом напоминании о первой трапезе, которую он ей предложил. На мгновение с него слетела маска учтивости, и Элспет увидела прежнего Роба.

— Сама понимаешь, мы в осаде. Но думаю, у нас найдется кое-что получше.

Как только Роб и Элспет заняли места за столом, расположенным на возвышении в большом зале, лэрд клана Мак-Ларенов тут же представил Элспет как свою почетную гостью, причем сделал это тоном, не допускающим возражений и сомнений. По залу пробежал шепоток, но ни одно из обращенных в ее сторону лиц не озарилось приветливой и дружелюбной улыбкой.

— Я выясняю отношения с женихом Элспет Стюарт, но никак не с самой леди, — продолжал Роб.