Семен Данилюк. Милицейская сага
Год 2001. Возвращение
В один из сумрачных февральских вечеров 2001 года на вокзале областного центра, меж двумя российскими столицами, притормозил скорый поезд. Выпустив на завьюженный перрон единственного пассажира — скверно одетого крепкого мужчину с поношенной спортивной сумкой через плечо. — Ваши документы! — из глубины зала ожидания вынырнул патрульный милиционер, определивший в сошедшем своего потенциального клиента. И — не ошибся. В качестве удостоверения личности в руки его перекочевала справка об освобождении из мест лишения свободы. — Так! Мороз Виталий Николаевич! Отбывал за… Серьезные статьи, — молоденький, явно из свежих дембелей милиционер с прищуром оглядел озирающегося мужчину. — И куда следуем? — Домой. — Все так говорят. Чем думаешь заняться? — А вот это не твоя печаль, служивый…Ого, да нас встречают! — мужчина без усилия отстранил прилипчивого милиционера и подошел к ближайшему столбу, на котором среди налепленных объявлений о съеме комнат, приворотах и продаже щенков была приклеена предвыборная листовка. — «Голосуя за действующего губернатора, вы голосуете за правопорядок!» — процитировал он, недобро веселея. — Никак приятеля обнаружил? — подковырнул милиционер, отчего-то робея. — Надо же. А еще говорят, нет судьбы, — мужчина озадаченно огладил шершавый подбородок. — Кому судьба, кому заботы, — патрульный продолжал вертеть справку. Придраться было не к чему, но и отпускать нагловатого зэка как-то не лежала душа. Тут он обнаружил старшего наряда, который перед тем задержался в Зале ожидания, а теперь стоял чуть в стороне, приглядываясь в происходящему. — Видал, какой борзой? — при виде подмоги милиционер приободрился. — Едва освободился и уже гонор показывает. Сержант отобрал у него справку, мимолетом скользнул глазом по фамилии, как бы удостоверяясь в очевидном, вернул владельцу, коротко козырнул: — С возвращением. — Да ты чего? — загорячился обескураженный напарник. — Могли бы поучить. — Закройся, салага! — глядя вслед удаляющейся фигуре, сержант недоверчиво покачал головой. — Скажи пожалуйста, сам Мороз! Выжил-таки. М-да! Кому-то теперь мало не покажется. Спустя минуту Виталий Мороз вышел через тоннель на привокзальную площадь и, глубоко вдохнув в себя гниловатый воздух, прикрыл глаза. Свершилось! Он брел по улицам, жадно озираясь. Так бывает, когда после большого перерыва мы встречаем старого знакомого, только раздобревшего, в новом костюме. И приглядываемся, оценивая происшедшие перемены. Проезжавшие мимо машины то и дело со скрежетом подбрасывало на ухабах — средств на ремонт асфальта в городской казне традиционно не хватало. Причину этого Мороз определил быстро — с переброшенных через улицы растяжек, с многометровых щитов прохожим свойски улыбался губернатор области Кравец — кандидат на переизбрание. Похоже, все недоразворованные финансовые ресурсы были брошены на битву за власть. Зато среди унылых пятиэтажек то там, то тут проросли свежие броские особнячки с медными табличками у дубовых дверей, — городское строительство развивалось в основном силами частного бизнеса. Мороз свернул на улочку, ведущую к горсаду. Прежде она содрогалась от громыхания трамваев. Ныне лишь в самом центре стоял одинокий трамвайчик-бистро с лихой надписью по борту «Эх, прокачу!». Рельсы, по которым раньше возил он пассажиров, с обеих сторон были закатаны в асфальт. Слышались гортанные выкрики. |
