Кто-то из родителей откликнулся рыдающими смайликами. Первая мама сказала, что ни в коем случае не против животных, просто как же тогда – даже литературу детям не читать? Там ведь животные регулярно становятся пищей и едой для людей. А картины великих художников? Там тоже попадаются трупы невинно убиенных братьев наших меньших.

Кто-то в рамках компромисса предложил поехать в этнодеревню, чтобы дети узнали о традициях русского народа. Тут же кто-то возразил, что хорошо бы дети узнали и о традициях других народов. Еще двадцать сообщений: споры о традициях разных народов и что должны или не должны знать дети.

На следующий год у дочки выпускной – четвертый класс. Переход в старшую школу. Это отмечается как в последний раз. Чтобы запомнилось навсегда. И я даже боюсь предположить, что придумают наши родители. Кремль и Парк Горького для одиннадцатиклассников покажутся детским лепетом.

Про мужчину под женским зонтом, золото и урну с прахом

Я даже не представляю, как бы жила, не будь у меня дочери. У нее всегда можно позаимствовать косметичку – в правом ящике стола хранится бесчисленное множество кошелечков, сумочек и клатчей разного размера. У Симы я периодически таскаю резинки для волос и шпильки. В моей сумке – детская гигиеническая помада со вкусом клубники, на ключах – брелок с бабочками, розовый кошелек для скидочных карточек. Но многие мамы девочек тоже носят косметички в бабочках. А вот папы… Для этого нужно иметь мужество.

Мой муж гуляет с дочкой, гордо неся за спиной розовый рюкзак – он удобный, туда помещаются игрушки, вода, булочки. В сумке у него лежит упаковка бумажных носовых платков со зверятами – других в доме, конечно, не бывает. Но тут произошел совсем уж вопиющий случай.

У нас в коридоре стоит зонтичница, в которой хранятся все зонты – сломанные, старые, детские, мужские, длинные, складные. И зонтов все равно на всех не хватает. С утра лил дождь, и в коридоре образовалась давка. Вася отказался идти в школу с зонтом синего цвета. Сказал, что лучше промокнет до нитки, чем раскроет такой над головой. Муж вытаскивал зонты – один черный не открывался, другой черный не закрывался. Кое-как разобрались с зонтами, но сын два раза возвращался – забыл карточку, чтобы войти в школу, потом вернулся за кроссовками для физры. Муж вернулся один раз – за ключами от рабочего кабинета. Наконец все ушли.

В обед супруг позвонил мне и спросил:

– Я нормально сегодня выглядел утром? Что-то на меня на улице все странно смотрят.

– Вроде бы нормально, я в суматохе не рассмотрела, – ответила я.

Муж позвонил еще раз уже часа в четыре.

– Я не знаю, как пойду домой, – заявил он.

– В каком смысле?

– Ты знаешь, что я весь день проходил под Симиным зонтом? Поэтому на меня все так смотрели! И как я понесу его назад?

У Симы, естественно, больше зонтов, чем у нас всех, вместе взятых. И прозрачный, и со Смурфиками, и в виде лягушки, и с собачками-корги, привезенный из Англии. Но именно этот зонт, под которым ушел муж, Сима не берет с собой на прогулки, она его бережет. Его забыла моя приятельница, когда была в гостях. И все никак не заберет. Зонт просто роскошный – черный, с рюшами по краю, усыпанный красными камнями. Сима бережно его раскрывает, ставит на пол и устраивает себе под ним убежище. Ей кажется, что она сказочная принцесса, а зонт – волшебный замок. На улицу она ни разу с ним не выходила, хотя моя подруга разрешила – пусть Сима ходит пока.

Так что муж взял именно этот, самый прекрасный зонт.