— Но я была против его поездки на миланскую выставку, ведь он давно обещал подарить этот портрет мне, я напоминала ему об этом не раз и не два! — Она опять вздохнула и честно уточнила: — И даже не пять. Раз десять как минимум. Василий мог подумать, что я устала ждать и сама забрала обещанную мне картину.

— Украла ее из Худмузы?

— Ну или мы с тобой вместе ее украли, — слабо улыбнулась подруга.

— Вот спасибо! — Такого я не ожидала.

Привыкла, что мы скорее сыщики, чем воры.

Вывод из сказанного можно было сделать только один:

— Надо поскорее вернуть Федоскиной ее украденного салопарда и взяться за поиски пропавшей картины Кружкина.

Столько дел, столько дел…

Глава 6

Хорошая штука — разнообразие. На сей раз меня разбудили не дикие крики, а негромкий веселый смех. Я нашла взглядом его источник и села в кровати. Источник помещался у окна, в которое и смотрел, прикрываясь шторой и ухмыляясь от уха до уха.

— Что там? — Я встала и прошлепала к окну. — Кстати, доброе утро.

— Действительно, доброе, — согласилась подруга и посторонилась, уступая мне свой наблюдательный пункт. — Только не высовывайся, так смотри. И подожди, я сейчас музыку включу.

— Музыку? — Ничего не понимая, я повертела головой.

Справа от нашего окна помещался балкон, не функциональный, как в новостройках, а декоративный: маленький, открытый, для использования непригодный. Максимум для чего подходящий — красиво покурить с видом на восход над крышами. Наверное, в лучшие свои годы хозяин квартиры выходил на балкончик с сигареткой в паузах между актами любви — декоративно-прикладное архитектурное недоразумение примыкало к спальне Федора Наумовича и Галины Андреевны.

Сейчас на балкончике стояла Федоскина, и вид у нее был нетипично взволнованный. Она недоверчиво и в то же время с надеждой смотрела вниз… Я перевела взгляд туда же.

На тротуаре под балконом помещалась бабка Родионовна. Она держала за подмышки черного кота, подняв его повыше, чтобы Федоскиной на балконе было лучше видно, и в целом это поразительно напоминало сцену из мультфильма «Король Лев», где старая мудрая обезьяна, стоя на скале, демонстрирует подданным новорожденного Симбу.

Правда, в мультике обезьяна со львенком помещалась наверху, а публика внизу. Но выражение морды и поза ничего не понимающего кота, покорно обвисшего в руках бабули-демонстратора, были один в один!

Я хихикнула, оценив комическое сходство, и тут зазвучала песня «Рождение Симбы» — Ирка нашла и включила на смартфоне трек из мульта, после чего мне пришлось зажать себе рот, чтобы не разоржаться, как лошадь. Как зебра, для полноты картины.

Галина Андреевна строго глянула на наше окно — не иначе услышала раздольную африканскую песню. Я, сгибаясь от сдавленного смеха, свободной рукой помахала подруге — мол, выключи музыку!

Песня прервалась, я утерла слезы и снова глянула в окно. Сцена изменилась, но незначительно: вместо Родионовны высокую балетную поддержку покорного судьбе кота осуществляла другая бабка, не такая замшелая, городского вида. И котейка у нее, похоже, был другой, не полностью черный, а с белой манишкой.

Федоскина на балконе помотала головой и ушла в свою спальню, а через минуту стукнула в нашу дверь. Ирка стояла ближе, она и открыла. Выслушала негромкое распоряжение, кивнула и вернулась к кровати, на спинке которой оставила вчерашнее платье. Подруга быстро заменила им ночную рубашку, сунула ноги в туфли, показала мне две красненькие купюры и объяснила, уже убегая:

— Мадам велела передать бабулькам за старание.