Несчастный зверь уснул, и засовывать его обратно в переноску хозяйка не позволила. Поэтому вернулся Бегемотик в родные пенаты почти так же, как и покинул их: замотанным в плед из багажника «ласточки» и на чужих руках, только на сей раз не женских, а мужских. Почетное право нести закукленного кота досталось Боре.

Доставив свою ношу в спальню Федоскиной, наш юный друг поспешил вымыть руки и откланяться. Я не усомнилась, что он при первой возможности примет душ и переоденется: Бегемотик явно сильно переволновался и неоднократно оконфузился.

— А чем это так пахнет? — спросила, встретив меня, подруга.

— Бегемотиком, чем же еще. — Я прошла мимо нее в санузел.

Приняв душ и избавившись (хотелось надеяться) от могучего кошачьего амбре, я переоделась в чистое, а снятое с себя запихнула сначала в три мусорных пакета и только потом — в багаж. Ирка, пока я плескалась, уже собрала наши вещи и дожидалась моего выхода из пенных вод, сидя на чемоданах.

— Мавр сделал свое дело, мавр может уйти, — объяснила она спешку, встретив мой вопросительный взгляд. — Пора вплотную заняться проблемами Кружкина.

— А наш гонорар за Бегемотика?

— Генеральша — старуха порядочная, авось, не кинет нас. — Подруга встала и вздернула на плечо торбу-самобранку. — Ну? Пошли на выход с вещами?

Было видно, что ей не терпится вернуться на Петроградку. Да и мне хотелось поскорее воссоединиться с любимым семейством, так что задерживаться у Федоскиной мы не стали. Конечно, заглянули к Галине Андреевне, чтобы вежливо откланяться, но перебросились с ней только парой фраз, да и то шепотом. Старуха берегла покой своего любимца, который распластался на ее груди на манер меховой манишки. Ирка аж всхлипнула, когда это увидела, и замахала руками:

— Сидите, сидите! Нас провожать не нужно.

— А деньги… — Федоскина заворочалась.

Кот страдальчески вякнул, и бабка снова замерла.

— Успеется. — Я тоже отмахнулась и уже хотела закрыть дверь, чтобы не мешать реабилитации хвостатого страдальца, когда Галина Андреевна негромко позвала:

— Елена, секундочку!

— Да? — Я, оставаясь на пороге, сунулась в комнату.

— Будьте добры, подайте мне телефон, я сама не дотянусь. — Старуха поверх кошачьей головы кивнула на подзеркальный столик, где среди винтажных антикварных фарфоровых безделушек и старинных фото в затейливых рамочках лежал стилистически чуждый им современный смартфон.

Я нырнула в комнату, подала ей мобильный и замешкалась, любопытствуя узнать, кому она станет звонить.

— Фединому Саше, — ответила на невысказанный вопрос проницательная бабка. — Отправлю ему данные трекера, преступники должны понести заслуженное наказание.

Я не стала возражать. Если бы моего кота украли и держали в плену, я бы тоже негодяев не помиловала.

Ирка уже на лестнице, пока мы спускались по ступенькам, призналась:

— А мне казалось, для преступников будет достаточным наказанием получить болванку вместо золотого слитка. Особенно если они попытаются сбыть его как драгметалл. То-то им накостыляют за попытку мошенничества!

— Накостыляют, но не убьют же, — рассудила я. — А ты представь, как они разозлятся, что их надули! Не исключено, захотят отомстить, и тогда бабка с котом снова будут в опасности.