— Я видела, как миссис Венн лелеет у себя на груди папистскую книгу молитв. Католический молитвенник, вот что.

— Ах так? Вы уверены? — Она кивнула. — Вы кивнули?

— Да.

— Неужели миссис Венн настолько бесстыдна?

— Она всегда была бесстыдной, сэр. С самого того дня, когда явилась сюда с молодым муженьком.

— Выходит, она вовлечена в блуд идолопоклонства. — Несколько секунд он размышлял, а Смирения не сводила с него напряженного взгляда. — Позовите сюда троих стражников. Если это окажется правдой, нам предстоит труд во имя Господа.

Через час он и стражники были готовы. Выяснилось, что Джон Венн работает в отдаленном поле, и в ответ на нетерпеливый стук Мильтона дверь открыла Сара Венн. При виде его, стоящего на пороге, она была поражена и, не говоря ни слова, впустила посетителей в дом. Смирения Тилли не без удовольствия заметила, что она дрожит.

— Ну, миссис Венн, — начал Мильтон, — я слышал, вы пригрели в своей утробе папу римского.

— Сэр?

— Я слышал, у вас имеется некая страхолюдная книжонка. Блудодейственный том, происходящий из Рима. Это верно? — Она молчала, но в ее устремленном на Смирению Тилли взгляде читалась то ли просьба о помощи, то ли вопрос; богомолка тряхнула головой и ухмыльнулась. — Обыщите дом, — распорядился Мильтон, обращаясь к стражникам. — Смердящую язву не скроешь. — Вскоре молитвенник нашли: он был спрятан в тайнике на печке, где помещались еще и четки. Последние положили Мильтону в ладонь. — Что это за шутовские погремушки, миссис?

— Думайте что хотите, сэр, но такова моя вера.

Она, как будто, собиралась что-то добавить, но Мильтон ее оборвал.

— Ваша вера ничем не лучше ломаного гроша. Дайте мне эту книгу. — Один из стражников сунул книгу Мильтону в руки, и тот, ощупывая пальцами страницы, продолжил свою речь. — Католика редко встретишь в тех местах, где не пахнет деньгами и драгоценностями. Миссис Венн, что привело вас в наше поселение?

— Я приехала со своим мужем.

— Ага. Я нашел отпечаток алой буквы. — Его пальцы блуждали по входной песни, открывающей мессу. — Эта книга переполнена кощунственными словесами! — Он швырнул ее на пол. — В эти бумажки только рыбу заворачивать!

Пренебрежительное обращение Мильтона с молитвенником и четками заставило миссис Венн вознегодовать.

— Это вера моих отцов. Она дана свыше. Шестнадцать столетий она оставалась истинной…

— Не смейте учить меня истории, миссис. Я знаю ее как свои пять пальцев. — Он продолжал перекатывать в ладони четки. — Супруг участвует в ваших обрядах? — Она колебалась, и Мильтон уловил ее неуверенность. — Стало быть, и он мог уподобиться треснувшим кимвалам?

— Он из братьев, сэр. Он не католик.

— Тем постыдней и ужасней его грех — вскормить змею на своей груди.

Миссис Венн вытерпела уже достаточно оскорблений.

— Сами вы змея, мистер Мильтон, со всеми вашими слепыми указами и распоряжениями.

— Послушайте ее! Слышали вы эти возмутительные дерзости? — Смирения Тилли испустила стон. — Похоже, ваше великолепие, вы окончательно отбросили всякий стыд. Она хотя бы покраснела?

— Как же, мистер Мильтон. — Смирения ела глазами бледное, перекошенное лицо миссис Венн. — Она скорее лопнет.

— Ну что ж, так или иначе мы еще узнаем цвет ее крови. Хватайте ее. — Мильтон стоял неподвижно.