Моя докторская. Он беспокоился о моей докторской.

– Слушай, я еще даже заявления не подавала, так что давай не будем волноваться об этом, хорошо? Мы не знаем, что будет завтра. Давай просто насладимся друг другом немножко, без всей этой драмы.

Он кивнул и улыбнулся.

– К тому же у меня теперь новая философия касательно всего. Думаю, мы должны ее использовать.

Он посмотрел на меня в ожидании.

Я прочистила горло.

– В жизни случаются плохие события,

Ромео поддержал меня соответствующим свистом и, смеясь, приподнял бровь.

– «Монти Пайтон», Шекспир? Это твоя новая философия?

Я вздернула плечами.

– Это же «Пайтон».

Он рассмеялся, свободно и открыто, и повторил за мной:

– Это же «Пайтон».

Я посмотрела на часы.

– Еще довольно рано. Не хочешь пойти встретиться с ребятами из команды? Сходить поужинать? Чем ты хочешь заняться?

Он властно шлепнул меня по попке, и я, вскрикнув, захихикала.

– Тобой. Я с тобой еще не закончил, Шекспир. Нам нужно наверстать недели упущенного секса. – Тембр его голоса стал более глубоким, когда он отбросил всю нежность. – А теперь встань у края кровати, возьмись за щиколотки и приготовься кончить еще как минимум три раза.

На сцену вышел представитель НФЛ и встал у микрофона.

Ромео сжал мою ладонь, слегка наклонился и, поднеся наши руки к губам, поцеловал переплетенные пальцы. Я придвинулась к нему максимально близко, он закрыл глаза и прижался своим лбом к моему.

Тишина была удушающей.

– И первым в драфте… на следующий сезон НФЛ… для «Сиэтл Сихокс»… становится… квотербек… Ромео Принс… из… «Алабамы Кримсон Тайд»!!!

Мы были за кулисами в фойе. Наш частный столик, за которым расположились все наши друзья, взорвался аплодисментами, и мы все вместе подскочили, громко крича от радости.

Нагнувшись, Ромео поднял меня на руки и страстно поцеловал. Когда я отстранилась, то увидела в шоколадных глазах, что маленькая часть его никогда по-настоящему не позволяла себе поверить, будто этот момент когда-нибудь настанет.

Обхватив его лицо ладонями, я наклонилась и прошептала:

– Малыш, ты это сделал.

Ромео ничего не ответил. Просто не мог. Он до сих пор был в шоке.

Сопровождающий сразу же подошел и позвал его на сцену, а я осталась наблюдать на экране перед нами, как камера следует за ним по коридору. Ромео выглядел роскошно в своем отглаженном черном костюме и белой рубашке. Я, чтобы соответствовать ему, надела обтягивающие черные брюки с высокой талией и черный шелковый топ.

Как только Ромео дошел до конца длинного коридора, ему вручили сине-салатовую кепку «Сихокс», он ее мигом надел на голову и продолжил идти к сцене навстречу восторженным аплодисментам и крикам зрителей.

Ромео пожал руку представителю футбольной лиги, на его лице играла легкая кривая ухмылка. Меня рассмешило то, каким холодным и сдержанным он выглядел со стороны, но только не для меня – у него был идеальный образ плохого парня: темный и недосягаемый. Судя по женским крикам, у него уже был свой фан-клуб.

Ромео с гордостью поднял футболку «Сихокс», демонстрируя номер семь и надпись «ПРИНС» на спине, и его ослепило целое море вспышек. Мне снова и снова приходилось утирать слезы счастья, пока я смотрела на него, находящегося в центре внимания и наконец-то получившего все, чего он заслуживал.

После короткого интервью он ушел со сцены, чтобы поговорить с ожидавшей его прессой. Элли, Лекси и Кэсс теснились со мной на небольшом диванчике.

– Итак, Мол, Сиэтл? – спросила Элли с равным выражением счастья и тревоги на лице.