Но и утром флаг с развернутым полотнищем, внушающий Кийску необъяснимую тревогу, был на месте. Точно так же оказался на месте и приставленный к Кийску охранник. Сегодня это был уже не тот приветливый парень, с которым Кийск мило беседовал накануне, а верзила почти на голову выше Кийска, с широченными плечами, лошадиной челюстью, расплющенным носом и маленькими глазками. В целом, выражение лица спутника Кийска на сегодняшний день можно было назвать туповатым. Таких исправных служак любят командиры за их исполнительность и непритязательность, но никто из них обычно не поднимается выше звания капрала.

    В ответ на шутливое приветствие Кийска, которым он обычно встречал каждого нового своего охранника, десантник - на бирке его значилось имя «Гамлет Голомазов», - окинул Кийска тяжелым мрачным взглядом и противно скрипнул зубами. Из этого Кийск сделал вывод, что Гамлета можно отнести к разряду самых надежных исполнителей командирских приказов, от которого невозможно будет укрыться даже в туалете.

    Так оно и вышло. Гамлет следовал за Кийском, не отставая ни на шаг, куда бы тот ни пошел. При этом он даже не пытался как-то замаскировать свое присутствие.

    Идя по коридору, Кийск то и дело неожиданно останавливался, надеясь, что Гамлет не успеет вовремя замедлить шаг и ткнется ему в спину. Но, как выяснилось, реакция у десантник было отменная, - Кийску так ни разу и не удалось его подловить.

    -  Что ты думаешь по этому поводу? - указав на мачту с неподвижно застывшим в воздухе флагом, спросил Кийск у своего охранника.

    Вопрос был чисто риторический, поэтому Кийск оказался несказанно удивлен и даже в какой-то степени озадачен, когда десантник Голомазов раздвинул плотно сжатые губы и медленно, низким, утробно звучащим голосом, похожим на звериный рык, произнес:

    -  Мне это не нравится.

    -  Ты знаешь, мне тоже, - сказал Кийск после паузы, которая потребовалась ему для того, чтобы прийти в себя.

    За то время, что Кийск провел в обществе Гамлета, у него сложилось твердое убеждение, что приставленный к нему десантник не способен связать и пару слов, а в случае необходимости объясняется междометиями и жестами.

    -  А почему не нравится? - спросил Кийск, на этот раз уже надеясь услышать ответ.

    Но Гамлет вновь обманул его ожидания. Вместо того, чтобы что-то сказать, он стиснул зубы и отвернулся в сторону: то ли решил, что тема для разговора исчерпана, то ли уже перебрал отведенный на данный час лимит слов.

    Подождав какое-то время и убедившись в том, что ответа не будет, Кийск хмыкнул неопределенно и еще раз глянул за окно на мачту с флагом. Ситуация оставалась неизменной в течении суток, что позволяло надеяться на то, что она не повлечет за собой никаких необратимых последствий. Кто его знает, может быть, и в самом деле, причиной всему являются воздушные потоки, как-то очень уж своеобразно распределяющиеся над каменной пустыней. Кийску очень хотелось в это верить, но неуемный червячок сомнения без устали продолжал бередить душу.

    Не допуская даже мысли о том, что Гамлет оставит его в одиночестве, но при этом и не предпринимая новых попыток вступить в контакт со своим соглядатаем, Кийск направился к переходу, ведущему в жилой корпус станции, где находилась столова.