Мерами предосторожности заключались в том, что, позволив подконвойному надеть меховые штаны, парку Сергей-младший натянул на него, не продевая руки в рукава. Ну чем не смирительная рубашка?

И вот, когда Сергей-младший вывел за дверь осужденного и частично помилованного, старший унтер вздохнул и сказал:

– А все-таки зря вы, Сергей Петрович, не отдали его нам. Было бы все в лучшем виде.

– Да нет, Гавриил Никодимович, – покачал тот головой, – не справились бы вы с тем грешником ни в коем разе. Тут специалист по излечению закосневших в гордыне душ нужен, а не просто дрессировщик тигров на арене цирка. Отцу Бонифацию эта задача по силам, а вот вам нет.

– Жестокие вы люди! – вдруг звонко проговорила Инна Аркадьевна, вздернув подбородок и прищурившись – ну чисто гордая революционерка, изобличающая кровавое самодержавие. – Чуть что – и сразу изгнание или голову рубить! Мне и за себя уже страшно стало…

– Неправы вы, – устало парировал Сергей Петрович, глянув на нее как на неразумное дитя, – у нас слишком маленькое общество, чтобы мы позволили существовать в нем источнику смут. Это большое государство разрушить относительно сложно, а вот у нас пока что только его эмбрион, которому страшно любое неустройство. У нас каждый должен знать, что с ним поступят по справедливости – и в хорошую, и в плохую сторону. А за себя не беспокойтесь. Я же вижу, что вы человек совсем другого склада, и поэтому наша справедливость будет повернута к вам своей доброй стороной.

– Жестокость к одному есть милосердие к многим, – назидательно поднял старший унтер вверх указующий перст. – Так-то, сударыня!

– И все равно, леди Сагари, – сказал Сергей Петрович, – завтра с утра зайдите на подворье к отцу Бонифацию и еще раз посмотрите на грешника. На самом деле он раскаялся или это был всего лишь страх, который ничего не способен изменить. А теперь вернемся к нашим делам – поздно уже… – он указал на полноватую кудрявую шатенку лет тридцати. – А вот вы, девушка?

– А я не учитель, – растерянно ответила та, – я менеджер турфирмы, Литвиненко Ольга Владимировна.

– К сожалению, в менеджерах, рекламных агентах, адвокатах и экономистах наш народ пока не нуждается, – ответил Сергей Петрович. – Придется вам переучиваться, хотя бы на воспитателя детского сада. Хватит у вас терпения предводительствовать толпой малышей, многие из которых еще не владеют русским языком, потому что совсем недавно пришли из своих кланов?

– Не знаю, – растерянно сказала та, нервно тряхнув своими кудряшками, – но я попробую.

– Попробуйте, – ободряюще сказал Сергей Петрович; он видел, что та сильно подавлена. – А если не получится, переведем вас в швейный цех, там тоже всегда нужны люди. А теперь вот вы, молодой человек. Кого собой представляете? – Он указал на мужчину с ежиком коротких волос, сидевшего между Алексеем Михайловичем Гернгроссом и Ольгой Литвиненко.

– Я флайт-менеджер Антон Уткин, – немного уныло ответил тот, привставая, – но вы уже сказали, что вам менеджеры не нужны…

– Верно, – подтвердил Петрович, – нам нужны учителя, врачи, фармакологи, инженеры, зоотехники, ветеринары и прочие люди практического дела. Но скажите, в чем заключалась ваша работа?

– Я занимался организацией чартерных перевозок, – ответил тот, оживляясь, – и имел полномочия выписывать чеки на оплату аэродромного обслуживания и заправку топлива. Принять груз в Москве и выгрузить его в Брюсселе, ну или наоборот. И то же самое с пассажирами… только их грузить не надо, они сами ходят. – Казалось, этой шуткой он пытался сам себя подбодрить.