– Тысячу тонн этот фрегат будет весить в полном грузу, – сказал Петрович, – да и то вряд ли. Тонн девятьсот максимум. После полной разгрузки, по моим расчетам, останется примерно шестьсот пятьдесят тонн. Но держать его нам действительно негде. Разве что, сняв мачты и уменьшив осадку до минимума, попробовать затолкать его в устье Ближней.

– Нет-нет, – перевел Александр Шмидт слова Раймондо Дамиано, – так делать ни в коем случае нельзя. Чтобы снять мачты, надо удалять весь такелаж, что очень сложно, но еще сложнее будет собрать все обратно. Без соответствующей верфи, с подготовленными плотниками, я бы не советовал вам даже задумываться о такой операции. Если нет подходящего места для стоянки, защищенного от течения и ледохода, то его надо обязательно сделать.

– И как же синьор Дамиано предлагает нам организовать такую стоянку? – с некоторым раздражением спросил Сергей Петрович.

– Он не знает, но я читал, как это делается в России, – сказал Александр Шмидт. – Удивительно, Сергей Петрович, что вы этого не знаете. Для зимней стоянки кораблей на реке выбираются речной залив, соединенную с рекой протоком старицу или озеро, соединенное с рекой каналом. В крайнем случае подойдет наносной остров, который прикроет собой стоянку от напора льда. Если ничего подобного нет, но река достаточно широкая, то строят дамбу, образующую искусственную гавань, в которой на зиму ставят пароходы и баржи.

– Ни один человек не может знать всего, – сказал тот. – Поэтому этот вопрос как-то выпал из сферы моих интересов. «Отважный» мы просто вытаскивали на берег, а фрегат – это совсем недавняя неожиданность. К тому же у нас нет подходящих естественных водоемов, пригодных для зимовки такого крупного корабля, потому что если бы они были, то этот разговор просто бы не состоялся.

– Ты должен решить этот задача, – неожиданно произнес отец Бонифаций. – Я думать, что это воля Великий Дух. Суметь взять, теперь суметь сохранить.

– Это как в компьютерной игре, месье Петрович, – сказал Ролан Базен, – пока не откроешь все секреты и не найдешь все ключи, то не откроется выход на следующий уровень. Если нет естественной защиты, то надо строить защитную дамбу.

– Теоретически ты прав, – кивнул Сергей Петрович, – а практически я просто не представляю, как построить такую дамбу, не имея ни техники, ни избыточного количества рабочих рук.

– А так же, как ваш Петр Первый построить Петербург, – весело сказал Ролан Базен. – Об этом читал уже я. Сначала в дно реки вбивать два ряда деревянных свая, потом между ними сыпать земля и камень. И делать это надо зимой, когда других работ нет, а на реке стоит лед. Камень надо брать на другом берегу. Там, где его подмыла река, он валяется просто так, даже не надо взрывать.

– Мои парни может сделать такая штука, чтобы бах-бах забивать бревно в землю, – сказал Гай Юний. – Это мы уметь, когда ставить зимний лагерь.

– Такая дамба должна быть высотой от нынешнего уровня воды не меньше трех метров и шириной около пяти метров… – Петрович с сомнением покачал головой. – Иначе ледоход либо перехлестнет ее сверху, либо снесет из-за недостаточного количества инертного материала, который своей массой и должен обеспечить сопротивление. Причем три метра высоты – это от поверхности воды; глубина на том месте, где должна быть рабочая часть этого сооружения, составляет до шести метров. Таким образом, если посчитать на коленке, нам надо будет привезти за два с половиной километра три тысячи кубометров камней и грунта и высыпать их в воду. Вообще для нас это возможно или нет? У нас нет того количества работников, какое было у Петра Великого, и мы не имеем права относиться к людям с такой варварской безжалостностью, как он.