Изменить размер шрифта - +

Кто-то пролил вино из бокала, стоящие в углу говорящие орхидеи что-то нервно зашелестели. Люди отшатнулись от кабины. Слышно было, как они тихо шушукаются.

– Ничего с тобой не случится. Я их тоже вижу.

– Отрезвляющие таблетки? Сейчас, где-то они у меня были…

– Ну и придумал, верно?..

– Старый добрый Луис…

– Простите, а как оно называется?

Они понятия не имели, как реагировать на Несса; кукольника почти все проигнорировали, опасаясь ляпнуть какую-нибудь глупость. Еще удивительнее отнеслись они к Говорящему с Животными – кзина, когда-то злейшего врага человечества, приняли с уважением, словно героя.

– Иди за мной, – обратился Луис к кукольнику, надеясь, что кзин пойдет с ними. – Прошу прощения! Прошу прощения! – крикнул он и стал пробиваться сквозь толпу. В ответ на возбужденные и удивленные вопросы он только таинственно улыбался.

 

Добравшись, наконец, до кабинета, Луис старательно закрыл двери и включил защиту от подслушивания.

– Порядок. Кто хочет выпить?

– Если сможешь подогреть немного бурбона, я охотно выпью, – сказал кзин. – Если не сможешь, я все равно выпью.

– Несс?

– Какого-нибудь растительного сока будет вполне достаточно. Может, у тебя есть теплый морковный сок?

– Брр! – содрогнулся Луис, но передал заказ в бар, и тот секунду спустя выдал бокал теплого морковного сока.

Несс присел на подогнутую заднюю ногу, а кзин тяжело опустился в надувное кресло, которое под его тяжестью чуть не лопнуло, как тоненький шарик. Один из самых давних врагов человека выглядел грозно и одновременно забавно, балансируя на слишком маленьком для него пневматическом сиденье.

Войны между людьми и кзинами были многочисленны и страшны. Если бы кзинам удалось выиграть первую войну, они бы обратили людей в невольников и рабочий скот. Однако этого не произошло, а в войнах, что были потом, значительно большие потери понесли кзины. Обычно они атаковали слишком рано, без подготовки.

Среди неведомых им понятий были такие, как терпение, жалость и ограниченная война. Каждая война стоила им потери изрядной части своей популяции и нескольких, некогда покоренных ими, планет.

Вот уже двести пятьдесят лет кзины не атаковали заселенные человечеством колонии в известном космосе: им просто было нечем и некем атаковать. Двести пятьдесят лет люди не атаковали населенные кзинами планеты, чего ни один из кзинов понять не мог. Кзины вообще не могли понять людей.

Они были прямолинейны и грубы, а Несс, представитель расы, чья трусость вошла в поговорку, смертельно оскорбил в общественном месте четверых взрослых кзинов.

– Расскажи мне еще раз, – попросил Луис, – о врожденной осторожности кукольников. То, что я сегодня видел, не очень-то с этим вяжется.

– Может, это было нечестно с моей стороны, но я не сказал тебе, что соотечественники считают меня безумцем.

– Великолепно, – процедил Луис и глотнул из врученного бокала. В нем оказалась смесь водки, фруктового сока и дробленого льда.

Кзин беспокойно махал хвостом из стороны в сторону.

– Значит, мы должны лететь с психом? Должно быть, ты действительно безумен, если хочешь взять с собой кзина, – сказал Луис.

– Вы слишком легко возбуждаетесь, – сказал Несс своим мягким, нежным, невыносимо чувственным голосом. – Все кукольники, с которыми столкнулись люди, по нашим меркам более или менее безумны. Ни один чужак не видел еще родной планеты кукольников, и ни один нормальный кукольник не доверил бы свою жизнь хрупкой скорлупе космического корабля, который унесет его к чужим мирам, полным смертельных опасностей.

Быстрый переход