Охотник не выискивал высокое уродливое существо с оленьими рогами и костлявым телом. Нет, он понимал, что вендиго – это нечто более неуловимое. Некоторых вендиго, говорил Джек, посылают нападать на его людей другие шаманы. Остальные же, охваченные бесконечной жаждой человеческой плоти, – это члены его собственного племени. Если это был одержимый из его племени, то Джек со своим братом Джозефом брались за нелегкое дело и убивали безумца.

Но просто умертвить человека было недостаточно для того, чтобы остановить духа. Видите ли, считалось, что вендиго мог перескочить из одного тела в другое, поэтому для недопущения распространения поветрия умерших одержимых сжигали.

Рассказы о вендиго для жителей Песчаного озера и многих других индейских племен, занимавших основную часть Северной Америки, были чем-то бо́льшим, чем просто слухи. Это было понятием, уходившим корнями в древнюю историю. Обряды строились вокруг легенды. Людей постоянно предостерегали и просвещали по поводу опасности, которая исходила от этих тварей.

Но вдруг все традиционно-историческое столкнулось с новым миром, и результаты оказались катастрофическими.

Однажды в 1905 году сноху Джозефа Фиддлера привезли в поселение Джека. По рассказам очевидцев, она была очень больна. Женщина мучилась от сильной боли и постоянно вскрикивала и стонала. Женщинам, вызвавшимся ей помочь, пришлось даже придерживать ее, следя за состоянием несчастной.

Привели Джека с его братом Джозефом. К тому времени они были уже в почтенном возрасте, обоим за восемьдесят, но им была известна причина ее недуга. Имея богатый опыт, братья знали, как остановить это, и сделали все возможное: взяв тонкую веревку, они обернули ее вокруг шеи женщины и медленно затянули.

Это было сделано не хладнокровно; после долгого обсуждения мужчины пришли к взвешенному решению. Но ими двигал страх. Если дух вендиго, сидевший внутри нее, мог полностью завладеть ею, то никто не брался сказать, насколько опасным он мог стать. По их мнению, это было предупредительной мерой, милосердием, чем-то вроде эвтаназии, ради сохранения племени. Фиддлеры стали просто-напросто инструментом в руках культуры, управляемой суевериями.

Все свидетельствовало об их благородном нраве, но это не помогло. В тот же год мужчины предстали перед шестью присяжными. Газеты Торонто печатали сенсационные заголовки о судье, яростно выступавшем против поклонения дьяволу и убийства, и люди по всей стране в ответ требовали осудить преступников.

Вне всяких сомнений, братья были виновны. Эти мужчины убили члена семьи. Вероятно, преступление не было совершено в состоянии аффекта, но в любом случае они были убийцами. Поэтому, когда вынесли вердикт, никто не удивился: виновны.

Племя кри Песчаного озера потеряло своего вождя. Они лишились двух самых уважаемых старейшин своей крохотной коммуны. А самым страшным для них стало то, что они потеряли своих последних охотников на вендиго. Правда или нет, но эти мужчины стояли стеной, держа тьму и страх на расстоянии.

А теперь эту стену разрушили.

То, чего мы действительно боимся

В суеверии мы часто находим ответы на наши вопросы и успокаиваем страхи. Наши рассказы начинаются от ирландских оборотней и заканчиваются вампирами Новой Англии, они раскрывают тайны, нам непонятные. Ясно, что дело не только в суеверии, но оно подкрепляется множеством примеров. Мы боимся неизвестного и придумываем ему различные объяснения.

Каннибализма люди боятся с очень давних времен. Не потому, что убеждены в вероятности превращения в сверхъестественное чудовище. Нет, по сути, людоедство – это грань, которую нам не стоит переступать. И это правильно.

История изобилует случаями, связанными с людьми, перешедшими эту черту не потому, что их жизнь была в опасности или у них не было выбора; из-за чего-то более таинственного – глубокой веры в фольклор, заложенной в детстве, психологической неустойчивости, сознательной жестокости.