Но не все видели в этом фарс. Сэр Артур Конан Дойл, создатель Шерлока Холмса и автор романов о нем, активно поддерживал спиритуализм. Он даже принадлежал к лондонской организации, известной как «Клуб призраков», основанной на глубокой вере в сверхъестественное и потустороннее. Другими членами были Чарльз Диккенс, Уильям Батлер Йейтс и Чарльз Бэббидж, один из отцов программируемого компьютера.

Хотя были и такие, кто зашел слишком далеко. Томас Брэдфорд был одним из них. В 1920 году он разместил в детройтской газете объявление о поиске тех, кто интересовался загробной жизнью так же, как он. Он искал собрата по увлечению, собеседника, чтобы поддерживать друг друга и узнавать больше о жизни после смерти.

Ответила Рут Доран, и они стали соратниками и друзьями. Пара утверждала, что их целью было стать одним целым, быть настроенными друг на друга так, что и смерть не разрушит. А затем, в феврале 1921 года, Брэдфорд и Доран подняли свое исследование на новый уровень.

Брэдфорд запер дверь своей квартиры, включил обогреватель, задул огонь и терпеливо ждал, когда газ заполнит комнату. Вскоре он умер от удушья, надеясь дотянуться до своей соратницы из могилы и подтвердить свои убеждения. И Рут ждала.

Но не дождалась.

Гости

Когда умерла его жена, священник пресвитерианской церкви Элиаким Фелпс в пятьдесят девять лет оказался один. Его дети выросли и разъехались, и он пытался устроить свою жизнь, чтобы получить хотя бы подобие счастья. Его жизнь изменила одна женщина, и вскоре они поженились.

Новой невесте было около сорока пяти лет, и она вступала в брак, имея троих детей в возрасте до шестнадцати. Вскоре в жизни мистера и миссис Фелпс появился еще один сын, и в ноябре 1847 года семья купила дом в Стратфорде, штат Коннектикут. Это был необычный просторный особняк, построенный за двадцать два года до этого отставным капитаном, но стоявший пустым до его смерти в 1845 году.

Это был очень большой дом. Те, кто там был, говорили, что планировка сильно напоминает корабль, чего и следовало ожидать от дома, построенного для моряка. Центральный коридор был невероятной длины, семьдесят футов, на втором этаже было пять спален, и еще две – на третьем. Здесь было достаточно места для семьи из шести и даже больше человек.

Они вселились в особняк в феврале 1848 года, и за первые два года ничего не случилось. Но 10 марта 1850 года все изменилось. Этим утром они ушли в церковь, как и следует священнику и его семье. Перед уходом Элиаким Фелпс запер двери, так как никого не осталось дома. Даже у служанки был выходной.

Когда позже они вернулись домой, передняя дверь была нараспашку. Фелпс осторожно вошел и увидел, что двери в доме тоже открыты. Мебель была опрокинута, разбитая посуда лежала на полу, а предметы обихода, вроде книг или украшений, – разбросаны. Их явно ограбили.

Детскую комнату нашли такой же разгромленной, с мебелью, сваленной на кровать. В панике Фелпс проверил потайной шкаф на первом этаже, где они хранили ценное фамильное серебро, и убедился, что оно на месте, не тронуто. Даже его золотые карманные часы были там, где он их оставил. Возник вопрос: если они были ограблены, какие ценности все же исчезли?

Обеспокоенный Фелпс предложил всем вместе подняться наверх и продолжить проверку. Они заглядывали в каждую комнату, одну за другой, выискивая признаки погрома, но все вещи оказались нетронутыми. Если кто-то действительно проник в дом, возможно, их спугнули до того, как им удалось подняться наверх.

Последней проверили комнату мистера и миссис Фелпс. Все было чисто и аккуратно, кровать все так же тщательно заправлена, но в ее центре лежала ночная рубашка миссис Фелпс. Она была разложена в позе человека, с рукавами, скрещенными спереди, как если бы руки были сложены на груди.