Керр отыскал глазами кнопку с надписью «Ц-форсаж». Этой кнопкой не разрешалось пользоваться в окрестностях Солнца. И даже близость куда меньшей массы берсеркера превращала Ц-форсаж в чудовищное оружие.

Керр не боялся внезапной гибели, по крайней мере думал, что не боится. Куда реальней была другая смерть – медленная и мучительная. Ему снова припомнились жуткие истории, которые он слышал. Нельзя было и помыслить о том, чтобы выйти наружу. Нет, уж!

Он перешагнул через поверженного робота и протянул руку к пульту.

– Я могу говорить с тобой отсюда, – сказал он, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.

Прошло десять секунд, и берсеркер ответил:

– Твой Ц-форсажный двигатель оборудован предохранительной блокировкой. Ничего не выйдет. Взорвать меня вместе с собой ты не сможешь.

– Допустим, что ты прав, – возразил Керр. – Но если автоматика сработает, мой корабль будет отброшен от центра твоей массы и пробьет обшивку. А она у тебя и без того в плохом состоянии. Лишние повреждения тебе ни к чему.

– Ты погибнешь!

– Да? – сказал Керр. – Может быть. Рано или поздно я все равно умру. Но я пришел к тебе не для того, чтобы умирать или сражаться. Я пришел говорить с тобой. Мы должны попытаться прийти к соглашению.

– К какому соглашению?

Глубоко вздохнув, Керр потер лоб и начал излагать те доводы, которые он столько раз повторял про себя. Пальцы его повисли над пусковой кнопкой, а глаза неотрывио следили за приборами, которые в обычных условиях регистрируют приближение метеоритов.

– Вот что, – начал он. – Я уверен, что военные действия против человечества – результат какой-то ужасной ошибки. Скажи, что плохого мы причинили тебе и таким, как ты?

– Наш противник – жизнь, – ответил берсеркер. – Жизнь есть зло.

Пауза.

Керр овладел собой и спокойно продолжал:

– С нашей точки зрения, зло – это ты. Мы хотим, чтобы ты стал хорошей машиной, полезной машиной, такой, которая помогает людям, а не убивает их. Разве созидание – не более высокая цель, чем разрушение?

Снова наступила пауза.

– А чем ты докажешь, – спросила машина, – что мне необходимо изменить мою цель?

– Прежде всего тебе самому выгоднее нам помогать. Никто не станет сопротивляться, не будет причинять тебе повреждений.

– А не все ли равно – сопротивляетесь вы или нет?

Керр предпринял новую попытку.

– Видишь ли, живое по своей природе выше, чем неживое. А человек – высшая форма жизни.

– Как ты это докажешь?

– Как докажу? Да очень просто. Человек наделен душой.

– Я это слышал, – отозвался берсеркер. – Вы все так считаете. Но разве вы не определяете душу как нечто недоступное пониманию любой машины? И разве нет таких людей, которые вовсе отрицают существование души?

– Да, именно таково определение души. И такие люди есть.

– Тогда я не принимаю этот довод.

Керр вытащил болеутоляющую таблетку и украдкой проглотил ее.

– И все-таки, – сказал он, – ты не можешь доказать, что души не существует. Ты должен по меньшей мере допустить, что это не исключено.

– Согласен.

– Но оставим пока душу в стороне. Поговорим о физической и химической организации живого. Имеешь ли ты представление о том, как тонко и сложно организована даже одна-единственная живая клетка? Вот видишь! А у нас в мозге их миллиарды.