Офицер сел, выставив трость перед собой.

Зак хотел произвести впечатление алкоголика. С этой целью он по дороге в школу завер-нул в рюмочную "Снежинка", где, как известно всякому, подавали "Двойное Ветрогорское" пи-во, сдобренное для крепости техническим спиртом. В "Снежинке" он заказал сразу две пол-литровые кружки и выдул их в один присест. Во-первых, это притупило пульсирующую в ноге боль; во-вторых, создало вокруг Зака необходимую для дела ауру "фруктовых" ароматов. И Скоблик легко купился на уловку.

– Моя фамилия – Зак! – сказал Сергей Фёдорович.

– Но у меня нет ученика с такой фамилией, – Скоблик развёл руками.

– Зато у вас есть ученик по фамилии Кильчицкий.

– Да, такой есть. Володя Кильчицкий есть… А-а, – догадался Скоблик, – вы его дядя? Сергей Фёдорович, если не ошибаюсь?

– Да, это я, – Зак кивнул.

Он внимательно разглядывал Скоблика и с каждой минутой диалога укреплялся в своих подозрениях. Да, если искать кандидатуру на должность провинциального "гуру", то лучше Льва Васильевича, учителя-историка тридцати пяти лет от роду, вам не найти. Правильной формы лицо, прямые чёрные волосы почти до плеч, глаза узковаты, но это только дополняет образ; щёки и подбородок тщательно выбриты. Общее впечатление портило только большое родимое пятно слева на подбородке. Впрочем, нет лиц без изъяна, а у Скоблика имелся ещё и взгляд, способный компенсировать любой недостаток. Такой взгляд принято называть "одухо-творённым". Причём, по неизвестной Заку причине всегда со знаком "плюс". Отчасти подобная расстановка знаков соответствовала действительности, но лишь отчасти. Одухотворённый взгляд мог обмануть кого угодно, но только не Сергея Фёдоровича, который видел точно такой же взгляд и у дешёвого карманника, и у малолетней проститутки, и даже у серийного убийцы. Но на неподготовленных людей (на детей) этот взгляд должен действовать безотказно.

– Очень приятно с вами познакомиться, – сказал Скоблик, приподнимаясь и протягивая руку.

Зак пожал его тонкие (но судя по всему – сильные) пальцы:

– Мне тоже очень приятно.

– Не хотите ли чаю? – поинтересовался вежливый Скоблик.

– Нет, – ответил Зак, дохнув перегаром. – Я пришёл к вам по делу, а не чаи гонять.

– Понимаю, – Скоблик наклонил голову. – И нетрудно догадаться, что ваше дело ко мне как-то связано с Володей.

– Х-хм… Да, Лев Васильевич, вы угадали. И поскольку вы являетесь учителем… класс-ным руководителем Володи, я буду с вами предельно откровенен.

– Спасибо за доверие, – сказал Скоблик. – Я вас внимательно слушаю.

– Володя пропал, Лев Васильевич, – сказал Зак. – Он не пришёл ночевать сегодня, из друзей его никто не видел, домой он не звонил…

– Позвольте, – Скоблик отставил чашку с чаем в сторону, – но почему вы решили, что Володя пропал? Я так понимаю, ещё и суток не прошло, как от него нет известий?

– Да, суток ещё не прошло, – легко согласился Зак, – только вы же знаете Володю: он тихий добрый мальчик, он помнит, что мать у него слаба здоровьем, и в любом случае должен был позвонить. А если не позвонил значит, что-то случилось.

– Но тогда вам нужно обратиться в милицию!

– Лев Васильевич, вы же в курсе, как сейчас работает наша милиция. Они мне прямо заявили: "Рано ещё заявление подавать. Вот через месяц посмотрим". А мать с ума сходит.

– А я чем могу помочь?

– Вы – классный руководитель Володи, – проникновенно сказал Зак, – и я слышал о вас много хорошего.