— Будет поздно… Я никуда ни за что не полечу, пока мы не изменим политику в отношении коренного населения.

Деннисон был ошарашен:

— Коренного населения! Можно подумать, это американские индейцы…

— Отличное сравнение. Снова европейцы столкнутся с индейцами — только у этих аборигенов имеется сверхоружие и нрав покруче.

— Правда?

— Хуже, чем ты в состоянии представить. Как я уже говорила… любой из них в состоянии прикончить нас всех, затратив минимум усилий. У тебя нет выбора.

— У меня есть выбор. Есть! — Он обвел взглядом свой кабинет с цельнометаллическими стенами, металлической и пластмассовой мебелью, мониторами вместо окон. Воздух в кабинете был охлажденным и кондиционированным, под искусственным светом рос фикус. Получилась грубая пародия на офис Рэла в «Доме». — Я учитываю три возможности. Во‑первых, не делать ничего — это прежде всего приходит на ум… Во‑вторых, воздержаться от каких бы то ни было решений, пока не будет достоверных результатов обследования. — Он крутанулся в кресле, чтобы лучше видеть меня: — Собственно, я вижу еще два варианта. Даже если принимать все сказанное тобой по номиналу. Я могу приказать всем нашим сложить оружие и обращаться с мозгоедами как с могущественными и разумными существами. Или, убедившись, что ты стала жертвой исключительно правдоподобной галлюцинации…

— Ты не…

— … предложить тебе воспользоваться услугами специалистов на корабле. Очень настойчиво предложить.

Дэн, развалившийся в углу кабинета, подал голос:

— Смехотворно. Она самый здравомыслящий человек в этой комнате.

— Не уверен, что ты можешь судить об этом, — парировал Деннисон.

Я воззвала к Бишопу:

— А вы что думаете, доктор? Может ли физическая травма вызвать такие убедительные галлюцинации?

Бишоп открыл было рот, но снова вмешался Деннисон:

— У нормального человека, возможно, и нет, но доктор О'Хара — особый случай). А вдруг неизвестный истязатель сделал ставку именно на это!

— Вот‑вот — сделал ставку, продолжай!

— А самое убедительное доказательство, что она не вполне нормальна — это полвека вредной зависимости от ВР‑машин! Вымышленный мир для нее вполне реален.

— Идиотская выдумка. У меня нет болезненной зависимости ни от ВР‑машин, ни от чего‑либо другого!

На лице Рэла появилась грязная ухмылка:

— У меня есть доступ к документам «комнаты грез». Ты постоянно использовала одну машину для личных целей, пока заведовала развлечениями. Ни один живой человек на корабле не провел в ВР‑машине столько времени, сколько ты. Ты рискнешь отрицать это?

— Зачем? Большую часть времени я использовала ВР‑машину для работы. Если б у меня образовалась зависимость, какого черта я добивалась назначения сюда, на Эпсилон, где нет ни одной ВР‑машины? Если я ВР‑наркоманка, почему за два года на Эпсилоне я не взбесилась?..

— Ты часто возвращаешься в «Дом», — сказал он. — Догадываюсь, что…

— Мимо. Ни разу не подошла к ВР‑машине за последние два года. Можешь проверить. — Я встала и повернулась к нему спиной. — Это непродуктивная потеря времени. Дэн, сколько займет подготовка шаттла?

— Тридцать четыре минуты. — Он взглянул на часы и нажал кнопочку. — Мы сможем попасть на корабль через семьдесят две минуты.

— Пошли.