–  Разве кто‑то знает обо мне кроме Леганда? – спросил Сашка, с трудом поднимаясь на ноги. –Конечно, если твоя птица долетела.

–  Любая серьезная ворожба, а уж тем более проход в закрытый мир, не может остаться незамеченной, – отозвался Лукус. –И если манки был послан за тобой, он обязательно вернется. И будет сильнее в дюжину раз.

–  А где он сейчас? – растерянно оглянулся Сашка.

–  Сгорел, – щелкнул пальцами Лукус. –Только не спрашивай меня, почему. Кстати, что за странное имя ты назвал ему?

–  Александр, – пожал плечами Сашка. –Это мое… большое имя. Сашка –детское. Для близких.

–  А‑лек‑сс‑ан‑дер, – медленно проговорил Лукус. –Нет. Это сложное слово. Я буду называть тебя Саш. Похожие имена есть у белу. А сейчас завершим наше дело.

Они закопали труп, накрыли его дерном. Затем Лукус нашел несколько кустов лилового растения и воткнул в холмик.

–  Это могильный остролист, – объяснил он. –Его запах отпугивает падальщиков.

Как бы в подтверждение его слов птицы, до сего момента кружащиеся над ними, стали разлетаться. Лукус проводил их взглядом.

–  Через две дюжины ли будет первый дом на тропе. Охотничья застава, жилище старого Трука. У него можно остановится, перекусить, выпить пива, заночевать. Охотники продают ему добычу. Дешевле чем в городе, но в итоге выгоднее, чем мотаться туда и обратно. Нужно сообщить ему о случившемся. Он предупредит охотников. Потом двинемся в город. Если не будем останавливаться, попадем туда утром следующего дня. В пяти ли к востоку от хозяйства Трука проходит тракт. Он прямиком приведет нас в Эйд‑Мер.

Они пробежали еще дюжину ли, затем Лукус, оценив скорость, с какой Алатель закатывается за горизонт, объявил ночевку. Огонь разжигать не стали. Лукус достал последний кусок сыра, разделил его на две части.

–  Все‑таки придется охотиться не только на травы? – спросил Сашка.

–  Тебе так хочется убивать? – удивился Лукус.

–  Нет, – замялся Сашка. –Тем более что мне никогда не приходилось этого делать.

–  А разве большое оружие, о котором ты рассказывал, не выпускало стрелы по врагам?

–  Нет, – вздохнул Сашка.

–  В твоем дальнем мире очень спокойная жизнь, если воины считаются воинами, не убив ни одного врага, – заметил Лукус, устраиваясь спать. –Завтра поедим у Трука.

"В моем дальнем мире…" –повторил про себя Сашка. Тоска снова сжала сердце. Внезапно он отчетливо осознал, что ни одного близкого человека уже нет в живых. Что он никогда не услышит голоса матери, не встретится с ней глазами, не почувствует тепло ее рук. Пытаясь удержать слезы, Сашка мотнул головой. Что осталось в его дальнем мире? Пустая квартира в панельном доме? А здесь? Для чего он здесь? Что значит "оставил лазейку" и "пойти против воли богов"? Кто этот далекий и неизвестный Арбан? Для чего его потомок оказался в мире, где погибнуть так же просто, как споткнуться на неровной тропе? Какой во всем этом смысл? Что делать? "Вернуться", –с облегчением подумал Сашка и начал исступленно бормотать строчки из книги, отчаянно надеясь проснуться дома.

15.

Они почувствовали недоброе за полдюжины ли до дома старого Трука. Дым был едва заметен, прозрачным облаком размывая часть горизонта на фоне далеких гор. Лукус перестал упражняться с Сашкой в произнесении слов на ари, снял с плеча лук и побежал быстрее. Худшие опасения подтвердились. Дом Трука оказался сожжен. Пожарище почти прогорело. На пепелище лежали тлеющие бревна и обломки домашнего скарба. Лукус подошел к трупам лошадей. Потрогал голову одной из них, повернул горестное лицо к Сашке.