|
Только прожил почти в два раза меньше… Причём в ночь перед поединком он не последнее шампанское пил, а наукой занимался. Написал тридцать страниц формул, которые до сих пор не расшифровали. А в конце приписка: «Это, оказывается, так просто. Сейчас нет времени. Потом». Третий век теоретики бьются, а решение, найденное гениальным мальчиком, неуловимо. Словно нейтрино… — Так это вы, О'Нил, погубили моего бедного дядю! неожиданно раздался твёрдый голос Макгирса. — И не пробуйте отпираться, кровь лорда Эндрю на ваших руках! И это после всего, что он сделал для вас! Как-то заставив себя оторваться от печи, молодой лорд подошёл ближе и вот уже несколько минут следил за происходившим. И наконец решил, что настало время вмешаться. — Он слишком много знал, — впервые подал голос рыжий, которого мы окончательно отказываемся называть человеческим именем. — Тебя, здоровяк, это тоже касается, — плюнул он в сторону Наливайко. — Тебя — в первую очередь. Что не вышло у меня, выйдет у моих братьев. Лорда ты переживёшь ненадолго… А теперь всё! С навозными червями мне говорить не о чем! Рванувшись ещё раз, он перекатился на живот и уткнулся носом в землю. Но, как оказалось, не просто из желания отвернуться от «навозных червей». Он вдруг издал какой-то захлёбывающийся звук. Казалось, его начало рвать. — Язык!.. — первым догадался Песцов, рванулся с места и с силой ухватил пленника за подбородок. — Палку или нож! Быстро!.. Он не успел. Рыжий победно зарычал и выплюнул кусок мяса, только что бывший его собственным языком. Он откусил его себе под самый корень, в лучших традициях японской кулыуры[148]. — Господи Всемогущий! — ахнул Робин Доктороу. Песцов досадливо сплюнул, а Макгирс с ненавистью прошептал: — Не нравятся навозные черви, скоро будешь разговаривать с могильными. — А вот теперь, если я правильно понимаю, нам нужен меч, — посмотрела на Рубена Бьянка. — Чтобы шар не попал в другую лузу. Он ведь оранжевый? — Ты, Бьянка, всё всегда понимаешь правильно, — усмехнулся Рубен. И повернулся к Песцову. — Ты ведь здесь главный меченосец, Семён? Тогда неси. Нельзя дать этому… — он кивнул на бывшего О’Нила, — умереть своей смертью. Надо ему обязательно помочь. Песцов бросился к себе в палатку и скоро вернулся, держа подаренный меч. Священный Клинок Последнего Вздоха, предназначенный для руки великана. Увидев его, рыжий вздрогнул, выгнулся, и свирепое отчаяние вспыхнуло в его глазах. Смерть тела — пустяк. А вот смерть сути, которая у его породы была вместо души… — Молись своим Богам, если Они у тебя есть, — сказал Рубен и сделал знак Песцову. Тот вытащил клинок из ножен, но на его руку легла рука Макгирса. — Разрешите мне. — И добавил, видя явное сомнение Песцова: — Мои предки с палашами наголо ходили врукопашную на врага… И их светлую память я не оскверню! Развяжите его! — Ещё чего! — сквозь зубы выговорил Рубен. — Нет уж. Бейте как есть. Палаческая решимость весьма отличается от решимости воина, идущего врукопашную. Макгирс, возможно, вспомнил русскую пословицу о грузде, забравшемся в кузов, но отступать было некуда. Он примерился, поднял клинок над головой и, чувствуя одобрительный взгляд Доктороу, резко, на выдохе, опустил. Так, как вправду делали когда-то его шотландские предки. Голова откатилась в сторону, тело бешено задёргалось и затихло… — Давайте посмотрим на его глаза, — сказал Рубен. — Полагаю, это развеет последние сомнения, если они у кого-нибудь есть. Варенцова нагнулась к отрубленной голове и аккуратно, постаравшись не испачкаться, подняла набухшие веки. |
