– Ну, о вас ничего не знаю, – начинаю горячиться, потому что они меня, кажется, просто подначивают. – Вот если кто-то «на местах» не доволен решением суда, либо считает его несправедливым, он вполне может обратиться в семью Хана. – Думаю, как ещё проиллюстрировать. – Есть же специальный сайт, там записаны наши старики в роли биев! Вот там можно либо записаться к конкретному человеку, либо разместить свою заявку: первый освободившийся, тобой и займётся. Если надо, даже выедет на место за свой счёт, у нас это быстро.

– А если участников спора больше двух, и каждый хочет своего судью? – заинтересовывается процедурой Ирма. – И на одно дело подаётся две и более разных заявки?

– Суд биев, – пожимаю плечами.

– А если чётное число? – не сдаётся Ирма.

– Не забывай, что судьи из одной семьи, по большому счёту. На многие вещи если и несмотрят одинаково, то всегда могут посоветоваться друг с другом. Решение выносится коллегиально. Транслируется это всё, кстати, всегда гласно и онлайн: механика каждого конкретного решения ясна и понятна всем. Кто не поленится вникнуть и посмотреть.

– Как вашу семью там только делами не завалят, – хмыкает Лола. – Судебными делами до упора.

– Ну, есть ограничения, и весьма резонные, – размышляю вслух. – Во-первых, если бий видит недобросовестность заявителя, он может исключительно волюнтаристским решением увеличить вдвое решение предыдущего суда. Хоть касательно штрафа, хоть касательно сроков заключения. Это раз. Надо очень хотеть справедливости, чтоб «стучаться» туда. Да и несерьёзные вопросы просто проигнорируют.

– Как интере-есно-о-о, – весело тянет Ирма.

– Второе: просящий, на время рассмотрения, поступает в аналог полного вассалитета от бия. Ну это если как был ты независимый, а на время рассмотрения дела над тобой появляется что-то типа хозяина, или руководителя. Который может от тебя потребовать что угодно, в разумных пределах.

– Звучит двусмысленно, – хихикает Ирма, указывая пальцем на своё бедро.

– Ничего такого, – надуваюсь в ответ. – Там все старики. В материальном либо телесном плане, им точно ничего не надо. Но могут попросить выполнить работу, либо задачу, либо функцию. И отказывать не принято.

– А где сдерживающий механизм произвола биев? – врезается Лола. – Ладно шут с ним, с материальным. Понятно, что деньги у вас есть и свои, и пытаться подкупить вас глупо. Власть у вас тоже как бы есть, потому и тут не надавить… Но как насчёт личных симпатий и антипатий?

– Да, может же быть обычная житейская ситуация, когда ваш член семьи просто симпатизирует конкретной личности? – подхватывает Ирма, – либо семье-заявителю?

– Как в этом случае обеспечивается объективность? – заканчивает коллективную мысль Лола.

– Во-первых, есть механизмы отвода бия. Потом расскажу, какие… Во-вторых, самый главный сдерживающий фактор – это публичная репутация. Понимаешь, наши старики и наша рядовая семья, не важно, какого рода, – это совсем не то же, что ваши старики и ваша семья. Начать с того, что наши ни в чём не нуждаются материально, ибо у них и так всё есть. А вот единственная неудовлетворённая и, пожалуй, неудовлетворимая потребность – это «находиться на трибуне». Попросту – вещать, поучать, судить и выносить вердикты.

– Находиться в фокусе публичного внимания, при этом в положительном эмоциональном тоне, – быстро обобщает Ирма.

– О, точно! Хорошо сказала, я б так не смог… ДА.