|
.. Это тоже было правдой. Гробить лишних свидетелей в автокатастрофах давно уже стало излюбленной методой Большого Дома. Краем уха Михаил слыхал, что так убрали начальника ох . раны Кирова, который был готов дать подробные показания. - А у вас не валятся под откос? - У нас? - хмыкнул Ерофеев. - Да похлеще, чем у вас! Только я сам за рулем буду, а перед тем лично в мотор загляну. Береженого Бог бережет. Ну, допивай, поехали. - А может, вначале о деле расскажешь? Майор смерил Михаила внимательным неулыбчивым взглядом, в котором не было и тени обычной усмешки: - Нет, капитан. О деле мы с тобой будем говорить не здесь и не сейчас... Ты бы и сам молчал, как дохлая рыба, зная, на что идем. Смекаешь? - Нет, - честно признался Ахилло, которому все происходящее совсем перестало нравиться. - И правильно! - кивнул Ерофеев. - Ты ведь сам вроде не из комсомольских работников, так что азбуку знаешь. Орден-то за что получил? - За самогонщиков. - Которые шнапс гнали? - хохотнул майор, и Михаил понял, что здесь знают не только его анкету. - А у меня орденов целых два. Второй тоже... за самогонщиков, как у тебя. А вот первый я еще на заставе получил, так что осторожности сызмальства обучен. Я ведь из погранцов. О Карацупе слыхал? Так мы с ним вместе начинали, на одной заставе. - А ты в качестве кого? - не удержался Ахилло. Ерофеев недоуменно поглядел на него, а затем хмыкнул: - - А, понял! Ты это, значит, про то, что я на четырех лапах бегал? А ты юморист, капитан! Нет, и был помкомвзвода. Потом Карацупа на сверхсрочную пошел, и я тоже... в отряд по борьбе с самогонщиками... Ладно, посиди минутку, поскучай. Можешь обшарить стол, там много интересного... Майор вышел, оставив Михаила одного. В стол он, естественно, и не собирался заглядывать, прекрасно понимая, что ничего важного там нет и быть не может. Бывший "погранец" вволю валял дурака перед гостем из Большого Дома, но сам дураком, конечно, не был. За развязностью и фанфаронством чувствовались сильная воля, ум и большой опыт. Михаилу стало обидно: НКГБ брал на службу таких, как Ерофеев, а Большой Дом в последнее время действительно стал набирать сотрудников из партийных и комсомольских стукачей, особенно после того, как кресло наркома занял Ежов, курировавший до 36-го года кадровый отдел ЦК. При его предшественнике Ягоде в НКВД были ребята получше этого Ерофеева, но почти все они сгинули в никуда вместе с бывшим наркомом. Ерофеев появился через несколько минут, уже при полном параде, в мундире, на котором красовались два ордена Красного Знамени. - Чтоб уважали, - прокомментировал он, кивая на свой "иконостас". - А у нас все шпионы ордена цепляют, - невозмутимо сообщил Ахилло. Это было тоже правдой: тот, за которого Михаил получил награду, носил на пиджаке точную копию ордена Ленина - даже номер был сделан неотличимо от настоящего. - Да? Ну и придурки, - заметил Ерофеев. - Нас еще в спецшколе учили, что лучше внимания к себе не привлекать. Народ наш бдит: увидят орден - и тут же стукнут куда надо. У нас в клифте ходить вольготнее... Ладно, руки в ноги - поехали... Прежде чем сесть в машину - обычную черную "эмку", но с городскими, а не специальными номерами, Ерофеев действительно заглянул в мотор и даже в багажник. Майор не казался трусом, и Ахилло рассудил, что им в самом деле есть чего опасаться. Шофера не было, Ерофеев, как и обещал, сел за руль сам. Ахилло ни разу не был в Лефортове-бис, а потому с интересом поглядывал в окно. Впрочем, понять что-либо было сложно: Ерофеев, не жалея бензина, крутил по городу, проверяя, нет ли за ними "хвоста". |
