Щебеты во тьмах…

         С птицами встаю!

         Мой веселый вмах

         В летопись твою.

    12 июня 1922

«Так, в скудном труженичестве дней…»

         Так, в скудном труженичестве дней,

         Так, в трудной судорожности к ней,

         Забудешь дружественный хорей

         Подруги мужественной своей.

         Ее суровости горький дар,

         И легкой робостью скрытый жар,

         И тот беспроволочный удар,

         Которому имя – даль.

         Все древности, кроме: дай и мой,

         Все ревности, кроме той, земной,

         Все верности, – но и в смертный бой

         Неверующим Фомой.

         Мой неженка! Сединой отцов:

         Сей беженки не бери под кров!

         Да здравствует левогрудый ков

         Немудрствующих концов!

         Но может, в щебетах и в счетах

         От вечных женственностей устав –

         И вспомнишь руку мою без прав

         И мужественный рукав.

         Уста, не требующие смет,

         Права, не следующие вслед,

         Глаза, не ведающие век,

         Исследующие: свет.

    15 июня 1922

«Ночные шепота: шелка…»

         Ночные шепота: шелка

         Разбрасывающая рука.

         Ночные шепота: шелка

         Разглаживающие уста.

         Счета

         Всех ревностей дневных –

         и вспых

         Всех древностей – и стиснув челюсти –

         И стих,

         Спор –

         В шелесте…

         И лист

         В стекло…

         И первой птицы свист.