Так смертная мука

         Глядит из тряпья.

         И вся непомерная

         Тяжесть копья.

         Не тот – высочайший,

         С усмешкою гордой:

         Кротчайший Георгий,

         Тишайший Георгий,

         Горчайший – свеча моих бдений – Георгий,

         Кротчайший – с глазами оленя – Георгий!

         (Трепещущей своре

         Простивший олень.)

         – Которому пробил

         Георгиев день.

         О лотос мой!

         Лебедь мой!

         Лебедь! Олень мой!

         Ты – все мои бденья

         И все сновиденья!

         Пасхальный тропарь мой!

         Последний алтын мой!

         Ты больше, чем Царь мой,

         И больше, чем сын мой!

         Лазурное око мое –

         В вышину!

         Ты, блудную снова

         Вознесший жену.

         – Так слушай же!..

    (Не докончено за письмом)

    14 июля 1921

Благая весть

С. Э.

         В сокровищницу

         Полунощных глубин

         Недрогнувшую

         Опускаю ладонь.

         Меж водорослей –

         Ни приметы его!

         Сокровища нету

         В морях – моего!

         В заоблачную

         Песнопенную высь –

         Двумолнием

         Осмелеваюсь – и вот

         Мне жаворонок

         Обронил с высоты –

         Что за? морем ты,

         Не за облаком ты!

    15 июля 1921

«Есть час на те слова…»

         Есть час на те слова.