Я видела: она терпит. Претерпевает. Я понимала ее резоны: не навечно же они здесь. Зачем ругаться? Посидят и уедут.

Вот как, оказывается, с ней можно обходиться, думала я…

Зря она молчала тогда, зря. Но дело вроде бы было не ее…

Михалыч тем временем вконец распалился, нахлобучил шляпу, вырвался из сильных рук матери и ушел.

— Я не вернусь, — надрывно посулил он.

Как же я обрадовалась! Не передать! Я не была приучена к таким выкрутасам и фокусам, какие присущи пьющим существам. У нас ссоры не затевались. Уходя — уходили. Возвращаясь — здоровались и радовались обществу друг друга. В общем, ушел — и хорошо.

Не вернется! Вот счастье! Устали мы от него за это непродолжительное время…

Однако мать, как встревоженная птица, принялась взмахивать крылами: накидывала платок, чтоб бежать за ним, своим суженым.

— Пусть уходит, зачем он тебе? — наивно удивлялась я.

После всех тех СЛОВ, что он прокричал в лицо матери, еще бежать за ним!

Но мать конечно же убежала. Уговорила. Вернула. Привела.

Дубль два.

Михалыч вошел тихо, как в первый раз, когда НЕ СМЕЛ. Отсиделся немного, отошел, перевел дух.

И снова: слова, полные дикой злобы, пакостные ругательства, обращенные к матери, и:

— Я больше не вернусь!

Ну, что сказать?

Режиссеру и единственному актеру тогдашнего представления дублей потребовалось немало. Вся ночь ушла на воплощение нехитрого замысла. В чем он заключался, я так до сих пор и не поняла. Дать нам понять, сразу и навсегда, с какой скотиной соединила свою жизнь моя мама? Если так, это ему удалось блестяще.

После того памятного выступления мать больше Михалыча к нам не привозила. Спасибо ей за это. Мне вполне хватило одного раза.

А мой братик Гришенька видел эти спектакли каждый день, пока жил в семье матери.

Мать, кстати, без согласия нашего папы оформила Гришино усыновление Михалычем. Это было противозаконно, но кто у нас соблюдает законы? Договориться всегда можно. Она и договорилась.

Папа мой был смертельно обижен и полностью устранился. Дело в том, что Гриша вынужден был подтвердить свое согласие на усыновление. Ему было больше тринадцати тогда. Папе показалось это предательством. Но как ребенок может сопротивляться, если мать, с которой он живет, от которой во всем зависит, оказывает постоянное давление? Разве это вина подростка?

Итак, мой родной брат стал носить другое отчество, другую фамилию. Григорий Иванович…

Имя и отчество — это судьба. Иероглифическое содержание наших отчеств определили в большой мере и наши жизненные пути.

Иванычам в нашей солнечной стране препоны не ставились.

Марковне в этом смысле пришлось туго (об этом несколько позже).

Но… Иванычи мешали сами себе… Не верили в себя, не уважали себя…

Впрочем, у каждого на жизненном пути свои страшилки и свои горизонты…

Одежда и некоторые бытовые подробности

Шестидесятые — во всем мире время коренных изменений, в том числе и во внешнем облике людей. Стиль одежды меняется кардинально: мини-юбки, мужские прически в стиле «Битлз», смешение стилей, отказ от прежнего понимания элегантности.

До нас все доходит с огромным опозданием и искажением, хотя мы вовсю стараемся следить за модой.

Искажения иногда принимают катастрофический характер. Так, мне кажется, произошло с прической «Бабетта». Эта очаровательная высокая прическа с челкой, начесом, локонами, сложная в исполнении, но очень женственная, пришла к нам с фильмом «Бабетта идет на войну» с Брижит Бардо в главной роли.