— Разрешите высказать догадку, — продолжал граф. — Двух красивых юных девушек не желают видеть на приемах, где они могут составить нежелательную конкуренцию дочерям хозяйки.
Мариста сначала растерялась: граф оказался гораздо проницательнее, чем она ожидала.
Но тут ей почудилось, будто он бросил ей вызов, и она не смогла удержаться от реплики:
— И еще хуже, милорд, когда эти девушки после смерти родителей лишаются денег и.., жилья.
— Вы, разумеется, имеете в виду замок.
— Да.., замок.
Голос ее дрогнул', потому что для всей их семьи замок означал не только дом, но еще любовь, безопасность и счастье.
Граф смотрел на нее, и она подумала, что его глаза, темные и пронзительные, беззастенчиво заглядывающие в самое сердце, столь же отвратительны, как и он весь.
Теперь она видела отец был прав, утверждая, что граф сам по себе бросает вызов любому: он обладал такой мощью, от него исходила такая жизненная сила, что созерцание его было подобно физическому прикосновению.
Мариста непроизвольно вздрогнула.
За дверью послышались голоса, и тотчас в комнату вошла Летти.
Она улыбалась, внимая речам лорда Лэмптона, и в эту минуту была так ослепительно красива, что, Мариста, хоть и боялась знакомить ее с графом, понимала: он не сможет отрицать ее привлекательности и способности поспорить с любой красавицей в Лондоне.
Летти без тени смущения подошла к графу и сделала реверанс. — Выпрямившись, она посмотрела на него и произнесла:
— Вы в точности таковы, милорд, каким я вас представляла. Я мечтала познакомиться с вами.
— Почему? — заинтересовался граф.
Его привычка спрашивать коротко и в лоб казалась Маристе пугающей, но Летти лишь улыбнулась.
— Если б вы жили здесь, то сами поняли бы, что это глупый вопрос, — ответила она. — Тут месяцами ничего не происходит. И когда к замку начали подъезжать фургоны, это вызвало у нас естественное любопытство.
— Я думаю, у вашей сестры другое мнение на этот счет.
Летти повернулась к сестре.
— Ты не была жестока, Мариста? — спросила она. — Пока я ждала, я молилась, чтобы ты проявила доброту и понимание.
На губах графа мелькнула слабая улыбка.
— Ваши молитвы, мисс Летти, всегда бывают услышаны?
— Как правило, — ответила девушка. — Но в этом случае было очень и очень важно, чтобы их услышали.
Граф издал короткий смешок, а лорд Лэмптон, словно обидевшись на то, что Летти говорит не с ним, вопросил:
— Откуда вы взялись? Вышли из моря?
— Я взялась прямо отсюда, — сказала Летти, — из этого замка, который ваш дядюшка, как злой Людоед, отнял у нас!
Услышав эти слова, Мариста покраснела.
— Летти.., прошу тебя! — одернула она сестру.
Летти посмотрела на графа и извинилась:
— Я проявила неучтивость. Пожалуйста, простите меня. Но мы думали о вас так почти три года! Однако мы готовы изменить свое мнение и считать вас добрым джинном, даже любезным королем, если вы позволите нам жить в Довкот-Хаусе без всякой арендной платы.
— Арендная плата? Вы хотите сказать, что должны платить аренду за то, что живете на территории поместья моего дядюшки? — воскликнул лорд Лэмптон. — Совсем напротив, он должен платить вам за это. Если бы лондонские мужчины увидели вас, они бы все как один помчались сюда, чтобы купить здесь домик, и предлагали бы колоссальные деньги!
— Замечательная мысль! — рассмеялась Летти. — Тогда мне и Энтони не надо было бы ехать в Лондон, потому что Лондон приехал бы к нам. |